Закрутился станок, глина под тонкими пальцами юноши поехала вверх, приобретая выемку, которая все углублялась по мере роста будущего изделия. Изящные стенки сосуда свидетельствовали о большом мастерстве юноши.
Но китаец только покачал головой:
– Плохо, очень плохо. Этим не годится даже черпать воду.
Тотмий посмотрел на почти готовый кувшин, к которому оставалось только ручки прилепить и можно обжигать в огне… Почему Ну-от-хаби недоволен?
– Ты думаешь, я шучу? – спросил китаец.
– Да, хозяин, вы ошибаетесь, – твердо заявил юноша. – Если сделать стенки тоньше, глина не выдержит собственной массы. Я много раз убеждался в этом.
– Надо же, а я думал, что ты занят чем-то более важным, уборкой дома, к примеру, или другими полезными делами. Тебе не пристала работа гончара.
– Да, я не гончар, – после небольшого раздумья сказал молодой человек. – Но я хочу научиться обращаться с материалом, из которого можно сделать форму…
– Зачем тебе это? – китаец лукаво сощурился на юношу.
– Я хочу делать человеческие лица.
– Лепить гримасы? Да, это занимательно, – поддел Ну-от-хаби. – Серьезная работа.
По его чуть ироничному тону невозможно было установить, шутит ли он или говорит всерьез.
– Не смейтесь, хозяин! – воскликнул юноша. – Я всю жизнь стремлюсь познать искусство, делающее глину похожей на живых существ.
– Всю жизнь? – переспросил китаец. – А сколько тебе будет в годах? Допустим, семнадцать. Год ты живешь у меня, и прибавь пару лет на то, что ты называешь «всей жизнью». Это будет три. Три года. Для тебя, быть может, это и много. Но всегда найдется кто-то старше и мудрее тебя, который поднимет тебя на смех, если ты скажешь о своих годах. Я занимаюсь ювелирным искусством гораздо дольше, чем ты живешь на свете. Так что ты имеешь в виду, когда говоришь, что шел к этому всю жизнь?
– Это несопоставимо с тем, сколько вы живете на земле. – Ответил юноша, потупив взор.
– Вот, я уже слышу слова мудрого человека, – сказал китаец с одобрением.
– И все же это не три года, а семнадцать! – упрямо произнес молодой человек. – Я действительно не помню перед собой иной цели.
– Никогда не говори опрометчиво, иначе будешь несчастным, – ответил Ну-от-хаби. – Подумай прежде, чем о чем-то сказать.
– Ну-от-хаби, – вдруг спросил Тотмий. – Почему у вас нет учеников?
Китаец хитро взглянул на молодого человека:
– Нет достойных.
– А как стать достойным? – не унимался юноша.
Тот еще более лукаво посмотрел на своего раба:
– Зачем тебе это знать?
– Зачем? – молодой человек замялся, но тут же решительно выпалил. – Я бы хотел учиться у вас.