Прозанимавшись полтора месяца, Ася была приглашена к участию в аттестации, хотя необходимой подготовки не имела. Младшие ученики занимались с сентября, она пришла в секцию в начале ноября, прошло слишком мало времени, чтобы показать хотя бы элементарную технику. Но, поскольку аттестация проходила раз в полгода и стоила немалых денег, Учитель милостиво предложил ей участвовать в экзамене наравне со всеми. Ася, конечно, не отказалась, почувствовав большую гордость за себя, и потому стала напряженно готовиться. Она тщательно заучивала и повторяла блоки и удары руками и ногами, изо всех сил старалась хоть раз отжаться на кулаках, отчаянно пищала «Киай!» на третьем ударе по воздуху и отрабатывала поклоны. Надо сказать, что правильно поклониться было довольно сложно: ощущение внутреннего достоинства появлялось только тогда, когда ученик сгибался не всей спиной, а только в пояснице. Как-то раз Учитель продемонстрировал строю учеников такой поклон, и это у него вышло очень красиво.
Асе была уверена, что она неплохо подготовилась, ее просто распирало от гордости от собственных успехов, но на самой аттестации она внезапно растерялась. Всё выходило не так, как положено, стойка была шаткой, корпус терял равновесие, стремительно выброшенная в ударе рука увлекала тело вперед. Она старалась из всех сил, но выходило плохо, отвратительнее просто не бывает. Учитель и Максим Юрьевич, сидя за столом, улыбались и разговаривали друг с другом, не обращая на нее никакого внимания. И для Аси, которая то стояла навытяжку перед молчащим строем учеников, то неуклюже демонстрировала блоки и удары в движении, их улыбки казались болезненно колкими. После проверки технических навыков Максим Юрьевич задал вопрос об основах философии каратэ, которые Ася старательно изучила, но над ответом, который они даже не дослушали до конца, почему-то посмеялись. Видимо, их забавляла сама Ася, а нее действия.
Последним испытанием была макивара. Ася так и не научилась бить по макиваре из-за крайней слабости рук, удар получился хлипким, размазанным.
Учитель не выдержал и грубо закричал:
– Да ударь, как положено, ворона растрепанная! Бей!.. Вот же недоразумение!
От окрика она и вовсе потеряла силы, захотелось разрыдаться, происходящее стало нереальным. Она ударила раз, еще раз, еще… Кисть подламывалась, каждый удар был слабее и хуже предыдущего.
– Свободна. Следующий! – экзаменаторы быстро потеряли к ней интерес, и переключились на молодого парня, который поспешно выскочил вперед.
Откуда ей тогда было знать, что их предубеждение было слишком велико, чтобы увидеть хоть какие-то зачатки способностей в великовозрастной ученице? Курица домашняя, тупица…