Под тяжестью вины Бека вздрогнула. Она все еще пыталась разобраться с признанием Кеша прошлой ночью. Ей очень нравился принц Шелки, и она знала, что он делает все возможное, чтобы защитить свой народ от того, что он по праву считал человеческой угрозой, но Баба не могла позволить ему нарочно нарушать естественный природный баланс, как он это делал. Волнение от того, что она пыталась понять и угодить обоим мирам, заставило ее метаться большую часть ночи. Даже сейчас ее желудок сжимался от беспокойства, и она отрицательно покачала головой в ответ на предложенное Маркусом яблоко. Бека надеялась, что Кеш послушает ее и отправит рыбу туда, где она и должна быть, и ей не придется выбирать между ее новым другом и ее обязанностями Бабы.
— Я знаю, ты беспокоишься, что твой отец не ловит достаточно рыбы, — сказала она сочувственно. — Должно быть, трудно наблюдать, как он борется за то, чтобы удержать лодку на плаву, когда сам болен.
Маркус пожал плечами.
— Мой отец — крепкий старый засранец; он будет в порядке. Меня больше волнуют другие, которые зависят от рыбной ловли, обеспечивающей их семьи питанием и крышей над головой.
На мгновение его лицо приобрело отсутствующее выражение, словно Маркус перенесся в давно забытые дни, пересматривая путь, который он выбрал, когда был молодым и более невинным.
— Моя мама оставила нас, когда мне было семь, а моему брату пять, — признался Маркус. — Мой отец вряд ли бы победил в номинации «Отец года»; он плохо справлялся с ролью и матери, и отца. Многие рыболовецкие семьи поддержали нас; женщины следили, чтобы у нас была чистая одежда для школы, а не куча изношенных, перештопанных лохмотьев, и чтобы время от времени в холодильнике была настоящая еда, а не только замороженные обеды или огромные кастрюли тушеной рыбы. В любом случае, это хорошие люди, большинство из которых присматривали за нами, пока мы росли. Если у меня будет возможность отплатить им добром, я сделаю это. Я не планирую задерживаться дольше, чем это необходимо моему отцу, но пока я здесь, помогу, чем смогу. — Маркус словно вынырнул из своих старых воспоминаний, заталкивая их глубже, чем холодные темные воды, в которые они только что погружались, и одаривая Беку одной из своих редких, ослепительных улыбок. — Кроме того, кто-то должен следить за тобой; иначе кто знает, в какую беду ты попадешь.
Бека улыбнулась в ответ, мысленно пообещав вернуть им эту рыбу, даже если ей придется выкрасть шкуру Кеша и удерживать ее в качестве выкупа, как в старых сказках.
— Кто, я? — невинно спросила она. — Когда это я попадала в беду?