Семейство Мошано не заставили себя долго ждать, явились ровно в шесть вечера. Сам салон закрыли, дабы клиенты не помешали таинству.
Помимо хозяев, в зале на креслах расположились помощники градоначальника: кэр Сигрино – столь же тучный, как и Мошано, с заплывшими черными глазками и потным лбом. Он окидывал мастериц и девочек-продавщиц сальными взглядами, и, то и дело, облизывал свои пухлые губы. Вторым оказался надменный высокий блондин с тонкой бородкой – кэр Бруно. На женщин он бесстыдно не пялился, но нет да нет, а я ощущала его колючий взгляд. От этого взгляда мне становилось не по себе.
– Кэры. – Тельма яркой птицей порхала вокруг мужчин. – Позвольте представить вам моих дорогих девочек…
Девочки потупили глазки, заалели щечками, шаркнули ножками.
– Каждая из них приготовила для показа свои работы, выполненные за эту неделю.
В руках мастерицы держали подносы с работами, у продавщиц на них лежали отсчеты, то есть сколько монет принесла каждая дорогой хозяйке.
Мужчины поднялись с кресел, лениво перебирали работы, мельком взглянули в отчеты. Затем градоначальник велел всем убраться в мастерскую. Кэры приступили к голосованию.
– Как волнительно, – причитала Питра, комкая в пальцах носовой платок. – Вот бы подслушать немного.
– Сиди и не рыпайся, – осадила ее Сарима. – Попадешься, всем из-за тебя достанется.
На толстушке тут же скрестились взгляды.
– Ладно-ладно, – стушевалась она. – Я же так, просто болтаю.
– Вот и не болтай, – велела Сарима.
Питра замолкла, остальные тоже молчали и даже не шевелились. Навострили ушки, пытаясь услышать хоть что-нибудь. Я уселась на свое законное место и закрыла глаза. Подслушивать мне хотелось, узнавать решение судий, впрочем, тоже. А вот лечь в кровать, накрыться одеялом и обо всем забыть – это, пожалуйста.
Я успела даже задремать, прежде чем дверь распахнулась, и Тельма велела вернуться в зал. Кэры важно сидели в кресле, всем своим видом показывая, как тяжело им дался выбор. Сколько сил и энергии они на это потратили.
– Дорогие кэры, – торжественно начала Тельма. – Хочу вас порадовать, наши дорогие гости сделали выбор…
– Ох! – не выдержала Питра.
Кэра Мошано грозно на нее посмотрела, отчего несчастная пышечка затряслась от страха.
– Итак, на прием отправятся… кэра Ольша Лау и кэра Мари Ревиль!
Если бы сейчас прогрохотал гром и в комнату ворвалось местное божество, не было бы такой реакции. Мастерицы дружно повернулись ко мне, в их глазах я увидела свою смерть. Даже отшатнулась, уж больно неприятные взгляды мне предназначались. На Ольшу почему-то никто не смотрел.