– Эээ, – проблеяла я. – Вы уверены, кэра Мошано?
– Можешь не сомневаться, – ухмыльнулась Тельма, затем обратилась к остальным. – С нашими победительницами я побеседую позже, пока же все могут идти отдыхать. Считайте это моим поощрительным призом.
Обиженные озлобленные женщины заторопились прочь, Тельма редко кого отпускала с работы столь рано. Я сделала вид, что замешкалась. Не хотелось встречаться с мастерицами в темном переходе. И сидеть в комнате до ужина тоже не хотелось.
Как бы пережить сегодняшнюю ночь.
– Кэра, – обратилась я к Тельме. – Могу ли я отдать полученное право посетить прием кому-нибудь из девушек? Я все-таки…
– Что?! – перебила меня Мошано. – Решаешь не ты, Ревиль. Запомни это. А теперь уйди с глаз моих.
Я поскорее вышла из салона, оглянулась. Чета Мошано и компания остались внутри. Никто за мной не подглядывал. И я решилась. Впервые за все время, что работала здесь, решила прогуляться. Раньше не получалось: во-первых, в комнату мы шли дружной толпой, не затеряешься. Во-вторых, времени на прогулки просто не было. Едва-едва зайдешь, уже ужин, затем ванна. А после ванны шевелиться совершенно не хотелось. Да и прежде чем уйти, требовалось испросить разрешение.
Зажглись фонари. Шел пушистый снег, поддувал ветер, но все равно на улице было полно народа. Люди шли по узким дорожкам, смеялись, разговаривали, улыбались. Только я стояла истуканом и не знала, в какую сторону идти. Все в этом городе мне было чуждо.
Подумалось, что неплохо бы посетить Найри. Но я отказалась от этой затеи, слишком мало времени, слишком многое нужно рассказать. Да и волновать кэру Весалину не хотелось. Она, итак, чувствовала себя виноватой в случившемся.
Поэтому я пошла следом за стайкой красиво одетых девушек. Одна из них что-то рассказывала, остальные задорно хохотали.
Девушки привели меня в парк. Здесь было и вовсе многолюдно, казалось, под сенью многочисленных елей укрылось все население города.
Яркие лампы, переливающиеся огоньки, голоса, музыка, запах сладостей, кукурузы и мяса – все это создавало видимость праздника. Праздника, которого у меня так давно не было.
Губы сами собой растянулись в улыбке. На душе стало легко и хорошо. Я глубоко вздохнула и побежала туда, где шло самое веселье, откуда неслось больше всего шуму.
Первым шумным местом была ярмарка. Небольшая, всего на несколько рядов, но живая. Здесь махали руками, кричали, спорили, торговались, хлопали друг другу по ладоням, сойдясь, наконец, в цене. В общем, неплохо проводили время.
Денег у меня не было, зарплату градоначальник отправлял на счет в банк, так что я просто слонялась по рядам, рассматривая товары и слушая разговоры. А когда надоело, пошла к горке. Там дети и молодежь катались на ледянках.