— Почему же? — Прищурил и без того узкие глаза Локи.
— А потому что западло!
Хельги Левша был, конечно, мужиком правильным, но в эту минуту Орвар зауважал его с удвоенной силой. Их всех разом словно отпустило, Кьяртан хмыкнул, конунг слегка расслабил плечи, а сам Орвар почувствовал веселую и злую радость — хоть снова в драку.
— Западло? — Локи словно пробовал незнакомое слово на вкус. — Это что такое?
— То, что нормальному мужику делать нельзя. Например, поднимать мелочь с пола.
— Или пожимать друг другу руки в сортире.
— Или… — начал Кьяртан.
— Достаточно, я понял. Только учтите, не из каждой бытвы вы сможете выйти с мечом в руке. И у Одина больше нет дочерей, согласных отдать жизнь за вашу победу.
Локи исчез, как будто его и не было; смятая, словно лист бумаги, фляга шлепнулась на землю.
— А что ты собирался сказать? — Поинтересовался конунг у Кьяртана.
— Ну… стринги мужику носить тоже западло.
Хокон окинул взглядом Кьяртана: рука висит плетью, щека рассечена от скулы до подбородка, но во все горло ржет над своей же глупой шуткой, пьяный идиот. И отвернулся, чтобы скрыть улыбку.
— Жить будешь, — заключил Хельги.
— Все будем жить, — поправил его конунг. — Стая будет жить.
Один Орвар стоял неподвижно, глядя перед собой остановившимся взором. Что этот Локи сказал про дочь Одина… отдавшую жизнь за их победу?
Мимо его лица проплыло белое перышко. И он пошел вслед за ним. А потом побежал.
* * *
Ему не нужно было звать Хильд, чтобы знать, где она находится. Он не чувствовал боли в ушибленных мышцах, усталости после нескольких часов сражения — ничего, кроме страха, что может найти ее слишком поздно.
Он не слышал чавканья мокрой земли под ногами, своего хриплого дыхания — единственным звуком в его ушах был звон невидимой струны, той прочной нити, что связывала их, несмотря на любое расстояние и время. Он чувствовал ее. Она чувствовала его. И теперь эта струна звучала все тише и тише.
Хильд сидела на полпути к вершине кургана, привалившись спиной к большому камню, больше напоминающему торчащий из земли палец великана. Ее бледное лицо было спокойно, глаза закрыты. Левая рука, отведенная чуть в сторону, лежала на земле, рукав до самого локтя пропитался кровью. Рядом валялся нож, его подарок.
Несколько белых перышек застряли у нее в волосах, одно прилипло к щеке и на секунду ему показалось, что это снежные хлопья.
И он испугался того, что они не таят.
1. Хель — хозяйка мира мертвых Хельхейм
2. Эйги эйнхамр — наименование людей-оборотней в скандинавской мифологии
3. Смерть на соломе — обозначение у викингов смерти от болезни или старости, что считалось позором