Я был оскорблен. Но что-то внутри подсказало: посмотри на все еще раз. Я посмотрел и с сожалением заметил, что моей единственной женщиной была ненавистная и давно забытая недоженушка. За чистоту бороться уже не приходилось, а вот освободиться от страха ущербности… Я принял приглашение. Не подумай, не ради комфорта, даже не ради утех: мне нужно было восполнить белые пятна моего образования, отпустить негатив прошлого, впустить в жизнь новое, выйти за собственные рамки. Будь у меня на сердце в тот момент хоть капля корысти, я бы тут же убрался подальше – из гордости, навязчивой и неподкупной. Но сердце было чисто.
Через несколько дней я бросил работу. Вручил ей все свои деньги. Она повертела их в руках и вернула, мол, сам заслужил, сам и трать. В итоге их украли; потом расскажу почему.
Чудное дело, мы с ней почти не разговаривали. Она вообще предпочитала молчать. Каждый вечер разжигала костер на заднем дворе, мы сидели и смотрели на огонь. Ума не приложу, откуда только у нее столько древесины. И все на ветер без капельки смысла.
– Игра стоит свеч, – сказала она мне.
Я не понял. Причем тут пустое транжирство?
– Понимаешь, мне хватает денег, чтобы доставать дерево и жечь его.
– У тебя что, лишние?
– Да нет. Но именно на костер хватает.
– Можно же на что-то другое тратить. Что-то… полезное!
– Говорит мне бедняк, привыкший выпрашивать милостыню, – засмеялась она. – А мне казалось, ты как никто иной понимаешь, какая это все фикция.
– Что – фикция?
– Деньги.
Но я не понимал.
– Знаешь, я как-то спросила себя, будь у меня бесконечное количество этих монеток, что бы я делала… И знаешь что? Я бы жгла костер каждый вечер, когда загораются звезды!
– Бесконечно много… Ну, если бесконечно, то может быть, может. Но их не бесконечно же у тебя?
– Нет. Но я могу позволить себе исполнить свою мечту, понимаешь? Это же так красиво!
– А ты не боишься, что все однажды закончится?
– Оно все равно закончится. Это известно и совершенно достоверно. Неизвестно лишь, что закончится раньше: мои деньги или я сама? Не знаю, кстати, что хуже… или лучше. Нет, лучше, определенно, лучше!
– А если тебя ограбят? Завтра же?
– Пока не ограбили. Да гори оно все огнем, – ответила она и бросила еще одно полешко.
Она экзальтированно смотрела на пламя, наслаждаясь и пытаясь с его помощью что-то потушить, а оно не утихало. Боль – да, она бежала от боли. Похожая на огонь: неприкаянная, горячая, расточающая само себя в атмосферу – я не мог понять. И она объяснила; это было единственное, что она действительно мне объяснила
– Мы не свободны. Мы навязаны сами себе. Это темница каждого: привычки и свойства души, мысли, чувства, реакции, желания, мечты, вера. Мы выбираем лишь то, что делать, но не выбираем,