Из кабака высыпали пропойцы. Они, видно, сперва решили, что их так вертит, и только сейчас масштаб бедствий дошел до их умов. И выбежали прямо с чашами в руках и так же, как я, наблюдали за судьбой преступников. Когда все свершилось, один из них поднял свой кубок к небесам, остальные поддержали. Могу представить, сколько каменной крошки и пыли налетело в посуду. Один из них оттопырил в сторону свободную руку навстречу валившимся камням. Я отвернулся. Не хотел видеть, как умрут и они. Хотя, может, они и выжили? Пьяному море по колено. Я не знаю. Пусть мое неведение таковым и останется.
Пара возлюбленных или молодая семья – ярмарочные шуты, судя по одежде. Она ждет малыша. Они бегут вдвоем между камнями, что валятся будто с небес. Они пришли сюда заработать денег. Явно выживают из последних сил, молодой мужчина очень худ. Женщина поплотнее его: бережет он будущего ребенка. Берег. Потому что земля под ногами раскалывается, женщина падает, бьется об обломок прежней дороги (а теперь это край обвала) и пропадает в пустоте. Он упал, лежит, смотрит на разлом. А пустота тем временем дотягивается до него и воссоединяет с возлюбленной.
В зону моего внимания вшагивают мужички серьезного вида. Они лишены растерянности, у них явно есть цель. Я еще не понимаю: ну какая цель вот теперь?! А они выбирают безлюдную лавку и начинают сгружать товары в мешки. Бедняги! Единственные достаточные деньги, наверное, за долгое время. Они совершали преступление, но я сразу пожалел их. Не от хорошей жизни человек во время землетрясения решится на грабеж. Отчаяние не в угрозе смерти, а в жизненной нищите – вот что двигало ими. Господь (я вдруг обрел вновь способность молиться), сохрани их. Пожалуйста. И прямо на моих глазах на одного, который забрел в соседнюю лавку, рухнула крыша. Остальные обернулись, остановились на миг, а потом принялись за старое.
Нет, такого не бывает. Бывает, понял я. Еще как бывает. И я почувствовал покой. И даже усмехнулся
Усмешка горечи.
И побрел, куда повели ноги. Это сложно – решиться, куда идти. Я, правда, надеялся, что вскоре судьба избавит меня от необходимости что-либо решать. Оттого и шел вперед. И посматривал по сторонам. А что отворачиваться? Вот она – жизнь! Самая что ни на есть реальная реальность, а не милые всхлипы в моей голове…
Вон еще один стражник или кто-то вроде. Он выглядел богатым, стоял в колеснице и чего-то ждал. Словно это сцена амфитеатра, и вот-вот явится актер, появление которого затянулось. Мы с ним глянули друг на друга. Он что-то знал, и я что-то знал. Для нас обоих все здесь было… закономерностью что ли какой-то. Чем-то правильным, или неизбежным, или, по крайней мере, ожидаемым. Взгляды быстро разошлись.