человек, если чуть упустит над собой контроль, может совершить страшное, что навсегда изменит его жизнь. Мне мыслилось, что подобное изменение все и меняет раз и навсегда. Но настоящие изменения незаметны, а те, чье течение мы способны уловить, обыкновенно ничего не меняют по сути. Мы остаемся прежними или умираем. Свершится великая трагедия, перевернется весь мир, а ты – все тот же самый ты. Счастливый или несчастный, живой или мертвый, но ты это ты. Потеряешь старое из виду – вернется. Ты забудешь или не узнаешь его, но все вернется и будет по-старому. А изменяешься ты м
е-е-едленно…
Может, теперь, когда моя слабость больше не перекатывается в отчаяние, когда я застыл в ней – может, вот теперь она изменится. Такая вечно-знакомая. Как я смог прожить с ней столько времени? От таких чувств умирают на месте – мне казалось. Просто не выдерживают, это финальный вскрик, после которого только обрыв и ничто – мне казалось. А я растянул это на целую маленькую вечность, я свыкся. Стерпелось-слюбилось. Привык, по-другому-то жить не сумею. Мое. И ведь смеялся, и шел вперед, и благодарные молитвы читал под ее душный мотивчик.
Всегда меня неотчуждаемо рикошетит в сторону света. Вот проклятие, чертова надежда. Да, пусть называется надеждой – надеждой Ты проклял меня, Господь, лишил меня покоя и гонишь, гонишь на всех порах одному Тебе известно куда. Я не могу остановиться, не могу отречься. Это ядро моего существа, моя суть – мне не подвластно это менять. Ты даже не дал мне возможности захотеть изменить во мне что-то. Ты сделал меня пленником. Я обезволен надеждой и любовью внутри своей сущности – где бы и кем бы я ни был. Проклятое нетухнущее пламя и моя безусловная преданность – Тебе. Слышишь за словами проклятия любовь? Я не могу от нее отказаться. Вот мой предел.
Хотел бы я знать, простишь ли Ты мне за нее мои грехи. А знаешь, мне не важно. Не важно. А!
МАННАЗ (перевернутая)
Итак, положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать, ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить, ни противостоять все, противящиеся вам.
Лк. 21:14-15
Ибо всякое древо познается по плоду своиму.
Лк. 6:44
Я шел по разрушенному городу, наблюдал. Чутье вело меня к нашему треснувшему храму. И вот они – падшие камни, среди которых мельтешили подавленные священнослужители и давали смутные разъяснения испуганным мирянам.
До меня доносились обрывки их фраз, в которых они проповедовали истину. А я уже не верил ни в какую правду. Сколько их я слышал, во сколько сам верил, но на любой тезис рано или поздно находился антитезис. Жизнь – вот она, правда. Реальность во всей ее бесконечности.