Затем повозка добралась до места назначения, и моряков поместили в клетку. Там сидел какой-то взъерошенный мужик и ругался сам с собой. Увидев, что у него появились собеседники, он не прекратил ругаться, а напротив, стал делать это еще громче. Теперь, по крайней мере, его было кому слушать,
– Мой отец охотился на ежей – я лишь хотел продолжить его дело. Обезумевшие ублюдки столпились в лесу. Работающий – значит ненормальный. Все пошло как по цепочке. Одна мразь закукарекала – взбаламутила все стадо. Началось все с одной старой сучки – старой карги, выгуливавшей в лесу свою собаку. Собака-то у нее разодета во все розовое была, я это помню. Такая причесанная, ухоженная. Увидела меня, и как давай охать. Кажется, она там постоянно гуляла. В общем, эта сука притащила туда других недочеловеков. И тут началось.
Я не знал, что делать. Я хотел, чтобы эта мразота от меня отвязалась. У меня было ружье, и обезумевший рассудок. Я был вне себя. Я хотел, чтоб все они сдохли. Перестрелять весь этот скот. Отдать на съедение свиньям. Запихать в газовые камеры. Дааа…. какой-нибудь Менгеле нашел бы этим леммингам применение. Я прикинул – и все-таки здравый рассудок надо мной возобладал. Я понимал, что со мной произойдет, если я перестреляю всех этих животных – гнить мне в тюрьме вечно, до скончания веков. Потому я просто прострелил себе руку. Ох, какие там визги были, вздохи-ахи, они сразу переменились в лицах, этот потреблядский сброд. Я бежал от них в гущу леса – а они за мной. Кровь лилась с бешеной скоростью. Я думал, что сдохну.
В общем, я потерял сознание, а затем обнаружил, что лежу в больнице, а рука моя перевязана. Вокруг куча журналистов, мой врач, еще какие-то недоноски. В общем, шумиха та еще. «Не хотите ли вы это, Андерсон? Не хотите ли вы то? А вот это? А как вам это? Андерсон! Андерсон! Ну расскажите! Почему вы захотели работать! На кой черт вам это сдалось?» Вот же мрази. И в больнице до меня добрались. На правой руке капельница, левая перебинтована. Я в каком-то белом тряпье. Смотрю в окно, второй этаж. Я не стал терпеть это дерьмо, и выпрыгнул. И побежал что есть мочи от этого свихнувшегося в край мира.
Как же мне больно было. Я чуть было не сломал ногу. Мне очень повезло. Я пробежал примерно сто метров, и услышал звук сирены. Мне пришлось прятаться. Когда все поутихло, я прокрался в свой дом. Выгнал белокурого мальчика-прислугу, И решил побыть наедине с самим собой, Осмыслить все, что произошло, определиться, что делать дальше, Но тут произошло то, чего я больше всего боялся – кучка фараонов вломились ко мне в дом, и упаковали меня.