– Получается я. – только и сказал он. – Пошли в дом, а то не гоже стоять возле этой гейской машины больше 2 минут.
Мы зашли в дом, и он включил свет. Внутреннее убранство на удивление оказалось уютным и симпатичным. Но при этом в атмосфере жилья крылось что-то туманное и неконкретное. Огромный круглый стол из дерева стоял прямо по центру, за ним кажется мог уместиться Артур и все его рыцари или Иисус со своими адептами. Кухня и зал были объединены и это создавало огромное пространство и чувство свободы. На белых стенах висели картины и фотографии. Одна из стен была полностью сделана из положенных одну на одну бутылок зеленого цвета. Телевизора и прочей оргтехники я не увидел, за исключением айпода, подключенного к миниатюрной аудиосистеме. Дом, как и сам Серхио, был жесток внешне и сентиментален внутри.
Наконец он посадил меня за стол, а сам вернулся с бутылкой вина и деревянной дощечкой, на которой рваными кусками умещалась нарезка сыров, белого хлеба и сыровяленой колбасы. Он разлил по бокалам вино и наконец сел, позволив себя рассмотреть.
После нескольких лет самоизоляции Серхио напоминает уличного пса, сплошные ребра, нечёсаные волосы, недоверчивые глаза цвета лиловых синяков – трагичное и опасное существо, нуждающееся в уходе и любви. Он постарел как будто бы за нас обоих (сам то я лелеял мысль, что не постарел вообще). Его некогда белая футболка была в красных пятнах вина, напоминавшие кровоподтеки, а по форме пятна похожи на Африку и Австралию плюс мелкий архипелаг отдельно стоящих капель. На ногах болтались пыльно-серые мешковатые штаны, которые были ему явно велики, но видимо главная их функция заключалась в том, чтобы ни в чем хозяина не ограничивать.
Глядя ему в глаза, я как будто сам того не желая, оказался в кране некомфортной, но удивительной позиции – словно застал кого-то в момент крайней уязвимости.
– Ты тоже выглядишь неважно, брат. – сказал он, будто читая мои мысли и мы подняли бокалы.
– Я не сказал, что ты выглядишь херово. – мне стало неловко от своего полу вранья.
– Да забей. Лучше скажи, как ты меня нашел и какими судьбами?
Я рассказал ему про бутылку, про свою идиотскую задумку с отпуском и встречей со всеми своими друзьями, про то, как уже побывал в Эббинге и встретился с Софой. В обще это был сплошной поток фраз начинающихся с «я».
– Как, кстати, поживает эта сука?
Серхио всегда не любил Софу и с годами это чувство не рассеялось, а быть может даже окрепло. Причины ненависти я до конца не понимал, и по традиции пропускал мимо ушей все выпады в ее адрес.