Или счастье – это когда ты уже ничего не желаешь? Но ничего не желают только покойники. Живым все время чего-нибудь хочется – денег, общения, славы, развлечений, вкусной еды, почесать левую пятку. Значит, живые все время несчастны? Философская проблема, однако. Наверняка, ее уже пытались решить и не смогли. Кто я такой, чтобы отбирать хлеб у гигантов мысли? Надеюсь, как выяснят, сообщат всему миру.
Возвращаюсь к вещам более тривиальным. Ромкины слова не дают мне покоя. Казалось бы – прошло столько лет, у меня своя жизнь, у Кати своя. Лелеять старые обиды ни к чему, мы оба взрослые люди. Наверняка, она сказала бы мне, если бы ребенок был моим. Или не сказала бы? Чёрт их знает, этих женщин, что у них в голове. Ведь и измены я от Катьки не ожидал.
Шесть лет назад
Дима
Жду Катерину на парковке возле бывшего своего вуза. Она должна вот-вот появиться – сегодня у нее была консультация по дипломной работе. Мы официально вместе уже две недели и у меня такое чувство, что я встретил стопроцентно своего человека – настолько нам комфортно вдвоем. Чужой человек рядом со мной иногда вызывает раздражение, особенно если он находится поблизости слишком долго. Других женщин я не приводил к себе домой. Для меня мой дом – святыня, здесь жили мои родители, здесь теперь живу я. Я с трудом выношу чужих на своей территории.
Но я решил сегодня пригласить Катю в гости, мне почему-то хочется, чтобы она увидела, как я живу.
Как я и предполагал, я не испытываю негативных эмоций от присутствия Катерины в моей квартире. Даже наоборот – мне нравится, что она рядом, что она ходит по этим комнатам, рассматривает книги и фотографии. Мои родители собрали в свое время неплохую библиотеку, а я взял на себя обязательство – в память о них сохранить ее во что бы то ни стало. Время от времени я продолжаю пополнять библиотеку наиболее достойными, на мой взгляд, современными авторами. К сожалению, таковых немного, но они есть.
Вижу, что Кате слегка неловко, поэтому, чтобы снять напряжение, предлагаю выпить чаю. Девушка с радостью соглашается. Оба идем на кухню, я ставлю чайник и достаю чашки и прочее, что полагается в таких случаях.
Я не прочь перевести наши отношения в более взрослую плоскость, но чувствую, что Катя еще не готова к этому. А торопить её я не хочу – слишком боюсь обидеть. Со мной такое впервые, чтобы я настолько трепетно относился к девушке. Мне хочется ее оберегать, защищать, спрятать от всего мира и никому не показывать, это – только моё сокровище. Я бы приходил домой и как тот чудик из «Властелина колец», протягивал бы руки к Катькиному хрупкому соблазнительному телу и стонал бы в экстазе: «Моя пре-е-е-елесть!».