– Да понимаю, но теперь опять мучиться. Как я устал, не хочу больше. Не хочу. Нужно с этим что-то делать.
– А что я могу сделать? Теперь уже недолго осталось.
– Тихо! Слышишь?
– Да, что там?
На улице явно слышались выстрелы, память из закрытых уголков сознания, которые все так же были закрытыми, вернула знание, что эти самые хлопки, которые я сейчас слышал, были не чем иным, как выстрелами из стрелкового оружия. Я даже понял, что стреляют дымным порохом, так как выстрелы были громкими и протяжными. Но как всегда, вытянуть за этим воспоминанием ничего не получилось. Но в свете полного отсутствия какой-либо информации из внешнего мира в последнее время такое резкое оживление сознания привело меня в восторг.
– Что там, Павел?
– Я не знаю, Парк, но что-то происходит. Явно что-то происходит.
– Да?! Может, меня освободят?
– Я бы не радовался раньше времени, в камере нет даже двери, как они смогут это сделать?
– Я не знаю, но, может, покричать?
– Давай.
Я попробовал крикнуть, но из моего горла раздался лишь слабый звук, сил на то, чтобы вздохнуть полной грудью и выдать звук, не было.
– Это все, Павел, нас уже не спасти.
– Да, похоже на то, они не найдут нас.
Шум на улице нарастал. Тысячи звуков, от которых я тут отвык, достигали слуха. Мозг жадно хватался за все эти звуки, как за соломинку. Мозгу тоже была нужна работа, чтобы уже перестать говорить самому с собой.
Когда шум на улице стих и какое-то время на улице было совсем тихо, но потом вдруг я услышал отчетливый стук в стену там, где была ниша.
– Есть тут кто?– услышал я голос сквозь нишу. Я так обрадовался, что задохнулся, сначала от радости, а потом от ужаса, что не смогу ответить. Но, собрав всю свою волю в кулак, я выдавил из себя:
– Да, я тут.
– О, тут есть живой, ломаем стенку. Ты там отодвинься, чтобы тебя не придавило. Потерпи немного.
– Хорошо.
Сердце в груди бухало тяжелым молотом. Наконец-то свобода или что там будет? Неизвестно. Но главное, я выберусь из этой проклятой камеры. Хоть куда, хоть на тот свет, но главное выбраться.
В стену били чем-то тяжелым, через какое-то время камень дрогнул, и я увидел отверстие, через которое проникали блики от искусственного света. Которое продолжали методично расширять. Пока оно не стало такого размера, чтобы в него мог пролезть человек.
– Ну что ты тут, живой? – спросила фигура с факелом в руке, которая пролезла в отверстие, когда размер это позволил.
– Я не уверен в этом.
– Раз говоришь, значит, живой. Пойдем со мной, вставай. Тебя как звать?
– Парк.
– Парк?! Ну хорошо, значит, мы нашли тебя.