Вывод: нужно уметь дарить радость родным тебе людям. В голове послышался голосок любимой доченьки:
– Мама, так почему же быть жадной это плохо?
А действительно почему? Я осознала простую вещь: жадной быть хорошо, пока это чувство не мешает жить. За мои тридцать три, этого так и не случилось, а как это объяснить ребёнку, я подумаю позже. Удовлетворённо вздохнув, я провалилась в сон.
– У нас убийство.
Я вздохнул. А когда у нас было что-то другое, в убойном-то? Шеф не стал мариновать меня театральными паузами просто кивнул на папку передо мной.
На первом же листе была распечатка фотографии. Хреновое качество, значит, жмур не местный. Ждёт меня дорога дальняя…
Барнаульский пирон встретил меня неласково: вялая вокзальная суета, скучающие таксисты и ни следа моих встречающих. Я бы мог добраться и сам, но меня предупредили ещё в Москве: ехать хрен знает, куда и хрен знает зачем. Жмур есть, а дела вроде как нет.
В алтайских горах в последнее время начался археологический бум. Чёрные копатели из братских Китая, Монголии и Казахстана старались вовсю, а у советской, то есть, теперь у Российской науки денег на экспедиции не было. Нынешний великий вождь предложил совместный проект с американским институтом. Доллары ещё не успели затеряться в кабинетах Академии Наук, а первая экспедиция уже рванула в горный Алтай.
Да вот незадача, один из сопровождающих экспортных учёных скончался во цвете лет. Наши поспешили предложить помощь в расследовании, но иностранцы вежливо отказались.
Вот и получается американское тело, одна штука, есть, а уголовного дела нет.
Начальник у меня не дурак, умеет держать нос по ветру. Понимает, старый чекист, что информация лишней не бывает. Командировку мне состряпали за сутки. Теперь я официально еду обеспечивать охрану нашим светилам на месте раскопок, а не официально – узнать: кого пришили, за что пришили и кого благодарить за это богоугодное дело.
Я покрутил последнюю сигарету между пальцев, сунул в рот и подкурил. Если никто не подойдёт, пока курю, попробую добраться сам.
– Денис Владимирович?
Вопрос был задан та-а-аким голосом, что будь я не Денисом Владимировичем, всё равно бы среагировал.
Я обернулся в предвкушении и чуть не выронил сигарету. За спиной стояли двое: мужчина, со щедрой примесью азиатской крови и женщина. С первого взгляда я понял, что пропал. Высокая, метр семьдесят с небольшим, стройная и напряжённая, как копьё. В её лице сошлись два мира утонченный Восток и резкий Запад: широкие скулы, тонкий прямой нос и ярко синие «северные» глаза.