— Михайло Огнянович, — огласил он и отвесил поясной поклон.
Я округлила глаза, пытаясь сообразить, он дуркует или всерьез? Вроде спичек тут быть недолжно, но кто его знает, чем успела снабдить этот мир моя бабушка.
— Динара Прекрасная, — фыркнула я. Почти не соврала: имя настоящее.
— На Динару хромую ты больше похожа, — он выразительно кивнул на перекошенные сапожки, которые я сдвинула, пытаясь уменьшить боль.
Идти стало вовсе неудобно. Мозоли стремительно росли на новых местах, а шла я так опасно раскачиваясь, что сама за себя боялась.
— Хотя нет. Я понял. Ты Динара Копытовна. — Я остановилась, готовясь к обороне, а он с невинным видом пояснил: — Копыта — единственная причина, почему ты боишься снять эти орудия пыток. Обычными ногами никого не испугать.
На слабо я не реагировала с детства, но тут проняло. Я оглядела местность. Чистенько, с виду мягонько. Чего упрямлюсь-то? Ах да, мне же в руках это все переть. При том в одной руке уже есть вторая пара, которая никак не просохнет. Остальное-то давно высохло. И пусть выглядело экзотично помятым, зато больше не пахло простоквашей.
И все же я решилась. Трава на ощупь походила на ковер и почти не размазывалась по ступням. Камней мало, как и веток. Рая для босоногих, вроде меня.
Трамбовать сапожки в котомку оказалось куда сложнее, чем извлекать из наряды из волшебных орешков. Я и раньше не понимала, как Бежка столько всего впихнула, а теперь заподозрила страшное колдунство. Почему страшное? Ну так обычное она бы мне показала. А так, выдала все в готовом, упакованном виде.
— Порву! — Не знаю чего, но порву. — И скормлю чудо-рыбе! — рявкнула я и согнулась под тяжестью вещей.
Ага, проняло. Не меня: котомку. Она покорно увеличилась, до размеров большого чемодана и оказалась таким тяжелым, что удержаться на ногах я не смогла. Кое-как поднялась, отскреблась от травы, втиснула сапожки, подняла взгляд и… разозлилась еще больше.
Тедерик и Михайло стояли рядышком и очень похоже улыбались, даром что один деревянный. Улыбка у каждого от уха до уха во все зубы.
— Сударыня украла чьи-то вещи? — вежливо осведомился щелкунчик.
Кабы не знала его раньше, решила бы, что он изощренно издевается.
— Сударыня пожадничала и теперь расплачивается, — насмешливо подсказал Зефирчик.
М-да, он определенно обо мне знает больше, чем я о нем. Интересно откуда? Я уж про спички молчу. Может он, конечно, просто бывал в нашем мире, но зачем тогда Фома Лукич подгонял меня? Вопросы множились, ответы не появлялись. А все вокруг внезапно стали врагами.
— Э, ты чего?
Интересно, что Зефирчик узрел на лице?!