И? Все что ль? Терпение — не самая сильная моя сторона!
— Человеком он хочет стать взаправдашним, — это Бежка, как и я, не дождалась продолжения. — Не хочет он быть фантомом. Слишком он из сказки своей выбился. Очеловечился, тьфу его. Идти против ее хода он уже научился. И говорить то, что циклом истории не предусмотрено. Не все фантомы это умеют, только самый сильные да древние. Остальные что марионетки в шарманке. Бубнят одно и тоже. Так вот очеловечился он, а человеком так и не стал. Если долго у нас живет, растворяется. Ему чтобы туточки находиться, приходится то и дело к себе возвращаться. Иначе мерцать начинает, как елочное украшение под свечой.
Я молчала, не зная, что ответить. Ситуация казалась мне глупой до абсурдности. Если в Сказанию верилось с трудом, то в очеловечившегося фантома — еще меньше. Неужели он настолько похож на человека, что отличить? Только кое-что другое это не объясняет.
— А что он с улицей делает и как?
— Он Фантомию хочет реальной сделать. Думает, это ему поможет. Только разрывы оттого и начались, что вмешиваться в суть мироздания нельзя. Перемудрил он. Одно не пойму, как он проход к сердцу Фантомии, к свитку, получил. Нет туда сказочным хода. Защищено оно.
Я отвела взгляд. Горизонт прямо-таки притягивал взгляд. С чего бы это, спрашивается?!
Во рту пересохло. Я глянула на Фому Лукича: про Мишку я так никому и не сказала. Побоялась.
— А можно этот проход закрыть? — голос дрогнул, тренькнув сорванной струной. Сама напортачила, самой и исправлять.
— Можно. Отчего же нельзя, — кивнул лесовичок, буравя меня подозрительным взглядом. — Пока жив, все исправить можно. Лишь смерть постоянна. Впрочем, фантомы так не считают.
Фома Лукич еще не окончил, а уже знала, куда скоро отправлюсь. И пусть у меня нет уверенности в успехе, но все лучше, чем дрожать и прятаться.
* * *
Пойди туда не знаю куда… определено я привыкаю к невыполнимым задачам, даже нравиться начинает.
Теоретически я знала куда иду и зачем. Практически, ни Фома, ни Бежка там не были и могли помочь лишь пространными советами, да предположениями. К тому же мнения у них разделились.
— Свинопас! Точно тебе говорю, — кипятилась Бежка. Руками она размахивала так энергично, что приходилось наклоняться и отпрыгивать. — Там механических штучек о сколько. И все волшебные, — она чиркнула пальцем по горлу. Я тут же живо представила как слетает с плеч моя дурная голова, что с легкостью заводит в неприятности. — Что-нибудь да подойдет.
— Маленькие человечки! — Фома Лукич забрался на табурет и подпрыгивал на нем, что бы казаться выше и внушительней. Смотрелось это презабавно, но смеяться не хотелось. Глаза у лесовичка сверкали до того грозно, что подходить боязно. — У этих если и нет, то создадут. А в свинопасе только готовое можно взять.