; тогда Николай Константинович брал коричневый карандаш, и любопытная совка отправлялась в новое приключение. В каждом мультике обязательно случался такой напряжённый момент, когда совка удивлённо распахивала свои и без того огромные глаза и говорила: "Ух ты! Вот этого я точно не ожидала!".
Сейчас Кати была точь-в-точь как совёнок из блокнотика. Лицо её изменилось в одно мгновение, словно кто-то сразу перелистнул страницы до середины. Глаза расширились, рот приоткрылся. Совсем детское, беспомощное выражение. Она смотрела мимо Николая Константиновича – на Василису.
– Ма… маменька?! – еле слышно выговорила Кати.
Василиса несмело подошла поближе и присела на краешек деревянной скамьи.
– Какая ты у меня стала большая, детка, – ласково сказала она и протянула руку, чтобы поправить русый локон, выбившийся из-под шляпки дочери. – Я так по тебе соскучилась!
Внезапно Кати побледнела и отшатнулась. Локон упал обратно на лоб.
– Соскучилась? Соскучилась?!
– Конечно, соскучилась! – Василиса обескураженно улыбнулась, явно не понимая, что происходит.
– Когда скучают – приезжают! – крикнула Кати. Николай Константинович никогда не видел её такой взбешённой. Народ в трактире начал оборачиваться. К счастью, в полутьме их никто не узнал. – Когда скучают – звонят и поздравляют с днём рождения! С тебя двадцать три подарка, мама! Двадцать три! Ты хоть помнишь, когда у меня день рождения?
– Разумеется, помню, детка. – Василиса выглядела оскорблённой. – Я же тебя родила.
– Генацвале, будете ещё заказывать? – К столику подошёл официант-грузин в белом накрахмаленном переднике. – В "Дюма" лучший шашлык, а вы пьёте только воду! Хорошее мясо – хорошее настроение! Чем больше чебуреков – тем меньше ссор!
Николай Константинович понял прозрачный намёк.
– Простите, батоно49, мы убавим громкость. Будьте добры, нам шесть порций вашего лучшего шашлыка, тарелку свежих овощей, побольше лаваша… – Он посмотрел на Кати – казалось, ещё чуть-чуть, и она потеряет сознание – и добавил: – Да, батоно, и не забудьте про красное вино.
– Зачем шесть порций, Никеша? Нас же четверо, – поинтересовалась Василиса, которая, в отличие от дочери, сохраняла полное самообладание. – И меня, кстати, до сих пор не представили этому очаровательному молодому человеку! – Она мило улыбнулась Столыпину.
– Через пару минут нас станет шестеро, Василиса. Я знаю, что делаю, – довольно раздражённо ответил Николай Константинович. – А это Семён Столыпин – кстати, чудный галстук, друг мой! Семён – мой бывший обер-камергер, а ныне… Сеня, ты всё ещё помогаешь Кат