Помнится, когда Екатерина объявила конкурс на свою руку и сердце, почтовый сервер обрушился уже через считанные минуты.
Народ почти не уделял внимания своей страдающей императрице, и только теперь она поняла – почему.
Ангел вскружил людям головы византийской роскошью своей фальшивой коронации.
– А сейчас, друзьяшечки мои, я воссяду на точную копию Мономахова трона, – говорил телеведущий в камеру, подходя к резному Императорскому престолу, установленному посередине собора. – Настоящий трон забрали отсюда ещё в пятидесятых музейщики-безбожники, но мы с Его Святейшеством подсуетились и восстановили престол. Видите, милые зрители-верноподданые, – Ангел поковырял ногтем деревянные барельефы над царским местом, – картинки с приключениями благоверного великого князя Владимира Киевского, каждая на своём месте: и как он знаменитую шапку от византийского коллеги Константина Мономаха примеряет, и как с боярами судачит, и вот какие-то бочки на тележках – пардон, это, наверное, пушки… Одним словом, хоть комиксы выпускай!
Телеведущий кокетливо, будто в балетном классе, присел на корточки рядом с троном:
– И зверюшки страшные все тут, у-у какие!
– В одном Ангел прав: зверюшки и правда не слишком приятные, – заметил Генри, присматриваясь к экрану, на котором показывали основание престола. Царский трон базировался на четырёх свёрнутых в клубок животных. Судя по мордам животных, они были не слишком довольны тем, что на них водрузили сооружение высотой шесть с половиной метров. – Кто это вообще такие? Собаки, что ли?
– Дедуля мне рассказывал про этот бестиарий под троном, – вспомнилось Екатерине, – там есть лев, гиена с высунутым языком, и два оскрогана.
– Оскроган? – переспросил Генри. – Незнакомое слово. Как это будет по-английски?
– Думаю, что никак, – пожала плечами Екатерина. Малейшее движение тут же отзывалось болью в затылке. – Никто из учёных не знает, что за существо такое – оскроган. Дедуля его то броненосцем зубастым называл, то тигром саблезубым. Он шутил, что раньше императорский престол на каких-то чумичках стоял, а теперь опирается на четыре твёрдые "Т": технологии, терпимость, телевидение и тепло народной любви…
Тут императрице взгрустнулось. В тяжёлую голову внезапно пришёл неутешительный ответ на риторический вопрос, который Дженни задавала ей на ипподроме. Что бы делала страна, если бы Екатерина вчера свернула шею? Да ничего. Никто бы, пожалуй, даже и не заметил этого! Все же так увлечены новеньким блестящим шоу Ангела Головастикова!
Тем временем, телеведущий забрался на царский трон и умолк, поскольку в игру вступил патриарх: