Мы остановились возле небольшого домика, в котором прошло все мое детство. Я глубоко вздохнула, собираясь с силами, и вдруг почувствовала, как на мое запястье легла теплая и сильная ладонь. Кайл не сказал ничего. Но мне и не требовалось слов. Он ясно дал понять, что будет рядом, и от этого я почувствовала, что готова ко всему.
Поднявшись на крыльцо, я позвонила в дверь. Отец открыл почти сразу, словно ждал меня. Но его холодный взгляд явно показывал, что радостным это ожидание не было. Я вошла в полутемную прихожую: свет лился только из открытой двери на кухню. Но и его хватало, чтобы увидеть два чемодана, стоявших у двери. Папа явно не ждал, что я у него задержусь. Более того, он намекал, что здесь мне больше не рады.
– А это еще кто?
Я обернулась на резкий окрик и увидела, что мой отец с бешенством смотрит на входящего в дом Кайла. Потом он повернулся ко мне и процедил сквозь зубы:
– Как я понимаю, это из‑за него расстроилась ваша с Габриэлем свадьба? Это с ним ты провела позапрошлую ночь?
Я кивнула, чувствуя, как лицо начинает полыхать. Нужно было сказать хоть что‑то оправдаться… Но горло словно стиснул стальной обруч. Я просто не смогла выдавить ни слова. А отец продолжал:
– И прошлой ночью ты наверняка была у него…
Мне снова пришлось кивнуть. Врать по телефону я еще могла. Соврать ему в лицо – это совсем другое дело. На такое бы я точно не решилась.
– Разве так я тебя воспитывал? Ты опозорила меня, когда изменила жениху перед самой свадьбой, и продолжаешь позорить сейчас! Какого черта ты притащила его сюда?
Каждый его окрик был для меня, словно удар кнутом. Я вжалась в стену, снова попыталась сказать хоть что‑нибудь – и внезапно разразилась рыданиями.
– Хватит.
Голос Кайла был спокойным и негромким, но в нем чувствовалась сила. Такая, что отец замолчал, в изумлении оборачиваясь к нему. Потом его лицо побагровело так, что я забеспокоилась, как бы с ним не случился сердечный приступ:
– Еще не хватало, чтобы какой‑то сопляк командовал в моем доме!
– Я сказал – хватит. Вы не знаете ничего о том, что случилось позавчера. Поэтому не спешите обвинять во всем дочь.
Как ни странно, это подействовало. К отцу вернулась холодная невозмутимость:
– И что же тогда произошло?
Кайл смотрел прямо в его глаза, холодно и твердо:
– Еще не знаю. Но выясню. И обязательно сообщу вам.
Папа кивнул и молча ушел в гостиную. А я огромными от удивления глазами смотрела на Кайла. Как ему это удается?! Сперва Габриэль, теперь мой отец…
Кайл словно не замечал моего изумленного взгляда. Он поднял чемоданы: