Как обычный турист, я начал со Старого Места. Конечно, Староместная площадь производила потрясающее впечатление, несмотря на толпы туристов, стекающихся сюда из боковых улочек. Но это было явно не «моё» место. Так что, полюбовавшись на двухголовую церковь «Марии у тына» и знаменитые астрономические часы, я направился через Карлов Мост к Замковой Горе, где надеялся найти то самое место, которое мучало меня в кошмарах.
Да, место казалось похожим, но бродя среди величественных средневековых соборов и дворцов я ощущал только восторг. Возможно, не хватало темноты, безлюдности, стражников с пиками и чадящих факелов… Несколько разочарованный, я спустился к Влтаве и по другому мосту вернулся на правый берег, по карте немного выше Староместной площади. Уже смеркалось, и я решил вернуться туда в надежде, что толпа поредеет. Забегая вперёд, отмечу, что надежды мои не оправдались: ярко освещенная ночная площадь просто кипела от гуляющих, глазеющих и сидящих в многочисленных открытых кафе. Но эта неудача меня уже мало затронула, потому что раньше, перейдя реку, я очутился в Еврейском квартале, где и познакомился с Марией.
Еврейский квартал тоже относится к достопримечательностям Праги, но осматривать его я не собирался. Только заглянул в сувенирную лавочку рядом с синагогой. Зазвенел дверной колокольчик, и к прилавку вышла маленькая сухая старушка. Её лицо показалось мне смутно знакомым, но мало ли я видел старушек за свои сорок лет, а в Праге никогда раньше не бывал.
– Good evening! – поздоровался я.
– Здравствуйте! – ответила она с лёгким акцентом.
Я удивился: никто из пражан, которых я расспрашивал по ходу своей прогулки, не демонстрировал знания русского языка. Хотя пожилые должны бы знать его, хоть немного – во времена социалистического лагеря русский в обязательном порядке учили в чехословацких школах. Правильно истолковав моё удивление, старушка пояснила:
– Я сама преподавала русский язык нашим детям. До 1968 года. Потом сменила профессию. Но ведь язык ни в чём не виноват – я продолжала читать русские книги, и читаю до сих пор: Пелевина, Сорокина, Акунина…
– А русские газеты читаете?
– Да. И мне вас, русских, очень жалко.
– Мне тоже, – мрачно сказал я. – И, главное, никакого просвета. Кстати, вы не из КГБ?
Она звонко рассмеялась моей шутке (кстати, шутке ли?)
– Нет, милый, я не оттуда. И я очень рада поговорить по-русски с носителем живого языка. А то всё книги да книги…
И мы поговорили, часа два. А когда я уже собирался уходить и стал выбирать сувенир, и выбрал глиняную фигурку, она сказала мне обождать. Немного погодя Мария вынесла из подсобки такую же фигурку, только потемнее и другого цвета – с сильным красноватым отливом.