— Был? — выплевываю в ответ. — То есть если я люблю твою сестру, это автоматически делает меня врагом твоей семьи?
Я даже вижу сейчас выражение лица Даниеляна.
— Любишь? Дем, твою мать! Ты же знал, что ее нельзя трогать! Я же предупреждал! Знал твою блядскую натуру, поэтому лично тебе разжевал, чтобы к ней не приближался!
— Не смог я. Что меня за это повесить?
Несколько слов на армянском пролетают мимо ушей. Насколько я помню, это маты.
— Ты не понимаешь, чем это может для нее обернуться.
— Да мне насрать чем! — не в состоянии больше себя сдерживать, ору в трубку. — Я собирался жениться на Мариам. И плевать на ваши законы долбаные! Думаешь, я потягал бы ее и выкинул? Черта с два.
— Тебе плевать, а ей нет! От нее вся семья бы отвернулась.
— Даже ты? Как от Ольки отвернулся? А теперь приехав потащился к ней, как кобель последний? Давай, скажи мне, что ты не хочешь того же для сестры! Скажи, что ты охренеть как счастлив, а Ольку просто трахнул, потому что сперма в мозги долбит! И тогда я поверю, что и Мариам будет счастлива с тем, за кого ее выдадут.
Давид глотает мои слова молча, несколько секунд дышит в трубку, а потом подкуривает сигарету, судя по щелчку зажигалки.
— А с чего ты взял, что она несчастлива? — серной кислотой несется с того конца провода, — Демьян, я видел Мариам сегодня, она приходила к нам и собиралась на свидание. Вполне нормально себя чувствует. Не страдает. Она знает, что есть развлечение, а есть семья.
В горле собирается горький ком. Чувство пустоты, развеянное последней надеждой, возвращается и еще больнее впивается во внутренности, чтобы вывернуть их наизнанку. Стол скрипит от силы, с которой я сдавливаю край столешницы.
— Не надо было лезть в нашу семью. Тебе не потянуть этого. Оставь Мариам в покое. Развлекся и хватит. Жаль только, что друга я потерял.
Звонок обрывается, вокруг звенит тишина.
Демьян
Черная ярость кипящим потоком несется по венам. Не в состоянии себя контролировать, резким движением сбрасываю со стола бумаги и запускаю пальцы в волосы. Твою ж маааать!
Дыхание дается с трудом. Кулаки сжимаются. Идиот. Кретин. Я ведь поверил, что Мариам сможет за себя бороться ради нас. Нащупываю во внутреннем кармане бархатную коробочку Картье. Даже на такой шаг готов был пойти, чтобы дать ей уверенность в своих намерениях и в нашем будущем. Чтобы в семью войти достойно. Только на хрен никому не нужно это достоинство.
“Выходит замуж. Сделала свой выбор. На свидание собиралась.”
С громким хлопком ставлю гребаную коробку на стол и несколько раз впечатываю кулаком в стену позади себя.