Сжимая сейчас в своих руках котенка, чувствую, как грудную клетку распирает от давления. Раньше я думал, что невозможно любить ее еще сильнее. Оказывается, ошибался.
Не замечаю, как сдавливаю в своих руках хрупкое тело со всей силы, целую пухлые губы, дразню острый язык и горю от желания сделать ее своей во всех смыслах. Вот только теперь, после того, через что пришлось пройти моей девочке, я вдруг понимаю, что обязан ей доказать, что сделанный выбор был ненапрасным. Мариам не должна сомневаться ни секунды.
Скользнув по изящной спине вверх, накрываю тонкую шею под волосами и едва не трогаюсь умом, когда в ответ на это простое движение маленькая протяжно стонет. С силой отрываю себя от нее и… утопаю в глубине расширенных зрачков. Голодных, затянутых порочной дымкой…
Еще недавно бледные щеки покраснели, а с истерзанных мною губ срывается частое дыхание.
— Что?
Непонимающий взгляд скользит по моему лицу, но я без объяснений подхватываю котенка на руки и несу в сторону спальни.
Осознав, куда мы идем, Мариам спохватывается:
— Мне нужно в душ, Дёма!
Застываю прямо посреди коридора. Улыбка самовольно растягивает губы.
— Как ты меня назвала?
Малышка нежно смотрит на меня из-под длинных ресниц.
— Дёма. Можно?
Так меня называла только мать в детстве. Обычно для всех я Демьян или Дем. Пытаюсь распробовать как на меня действует эта форма обращения из её уст.
— Можно. Кажется, меня это заводит.
Карие глаза наполняются блеском, и Мариам оплетает мою шею руками.
— Правда,… Дёма?
Прищуриваюсь, теряя себя в долгожданном ощущении тотального Рая. Мариам флиртует и уже поймала ниточку, за которую будет дергать. Вот только я совсем не против.
— Мариам! — вкладываю в голос вкрадчивую угрозу, чтобы понимала, чем чревата начатая игра.
— Дёёёёмма…
— Мариии…
И уже шепотом прямо на ухо добивает:
— Дёёёмм, мне нужно в душ, правда.
— К черту душ! Подожди!
Вспомнив, зачем на самом деле отправлялся в комнату, вхожу в спальню и опускаю Мариам на ноги.
Под её заинтересованным взглядом подхожу к шкафу и забираю с полки бархатную коробочку. Так и не смог вернуть кольцо в магазин.
Поворачиваюсь обратно и, подойдя к любимой, поднимаю крышку. Мариам замирает с распахнутыми глазами. Романтика далеко не моя сильная сторона, но для моей девочки хочется, чтобы все было правильно и красиво.
Холодный металл согревается в пальцах, когда я достаю кольцо и, глядя в глаза Мариам, опускаюсь перед ней на одно колено.
Сердце гулко бьется в ребра. Знаю, что она согласится, и это действие только для проформы, но все равно нервничаю. Хочу, чтобы все было идеально для нее.