А если это ложь? Если Катя не в больнице? Хотя, на записке был её почерк.
Оленька вышла на дорогу и позвала бабу Настю.
Никто не отозвался.
Из трубы ветхого дома-гриба, того самого, перед которым остановились они в первый, казавшийся теперь таким далёким день, шёл дым. Оленька подошла ближе, ветер забрался под куртку, и ей показалось, что пахнуло какой-то сладковатой травой. Этот запах был ей откуда-то знаком. Он не нравился ей. Она подняла голову. За забитым крест-накрест окном кто-то ходил со свечой в руках. Оленьке стало зябко, чем-то нежилым повеяло на неё. Испугавшись, побежала она обратно, в Катину избу, к разговорчивому живому деду.
Он сидел на своём всегдашнем стуле и слушал радио. Оленьку он не заметил, и она тихонько прошла в свою комнату.
Телефон так и не нашёлся, и Оленька не знала, куда себя деть. Она решила отыскать Тишку, но его нигде не было. Из книг стояли у бабушки в ряд любовные романы, их Оленька не читала. Она взялась за привезённую втихаря от Кати «Руслана и Людмилу», заданную им по русской литературе в Институте культуры.
Вернулась баба Настя, сняла фуфайку, мельком взглянула на читающую Оленьку.
Оленька вышла к ней:
– Бабушка Настя, вы моего телефона не видели?
– Видела. Скажи спасибо кавалеру своему. Так бы и остался в машине.
– Вы мне его отдайте, пожалуйста! – попросила Оленька.
– Кого?
– Телефон.
– Телефон-то? Отдам. Завтра. Неча людей по ночам беспокоить.
И задёрнув занавесь в залу, баба Настя скомандовала:
– Ночь уже. Спать пора.
Оленька проголодалась. Хоть бы кружку горячего чая. Но дед еды не просил, и ей пришлось лечь голодной.
Глава 7
Бабка с дедом о чём-то шептались. Ей послышалось даже, что бабушка Настя смеялась, а дед уговаривал её: «Ну дай хоть подержаться». Оленьке хотелось сказать им, что это неприлично, что она вообще-то в соседней комнате, и ещё подумала она, что её мама и папа, намного моложе дедушки Лёни и бабушки Насти, давно уже спали отдельно. Оленька накрыла свою светлую головку подушкой, чтобы ничего не слышать, и заплакала. Она хотела бы думать о Кате, но, к стыду своему, почти за неё не переживала. Катя -выберется, она и не в такие переделки попадала, а вот Оленька… Вдруг с Катей что-то случится, и она, Оленька, никогда-никогда не вернётся домой.
Вспомнила она, что так и не пришёл Тишка. Неужели баба Настя его всё-таки нарушила? Ей теперь стыдно за это перед ней, Оленькой, потому и так груба она с ней.
Никто и никогда не относился к ней так. Все её любили. Когда ей было года три, мама взяла её с собой на рынок. Оленька помнила, что как только они зашли, все продавцы стали смотреть на них, и кто-то сказал, что она – солнышко, а мама застеснялась и, ничего не купив, пошла к выходу. Но один мужчина догнал их и подарил им дыню. Мама не хотела её брать, но он со словами «как может такой красивый девочка быть?», всё-таки сунул эту дыню ей в руки.