Тут же на кухне стало как-то совсем тесно. Оля сидела спиной к кухонным шкафам и плите, поэтому не могла видеть того, что творится за спиной, но по лицам и без того перенервничавших гостей стало понятно: Хастад вернулся.
– Я попросила тебя не мешать нам! – ледяным тоном сказала хозяйка квартиры.
– Но вы же закончили говорить, – невинным голосом, как хороший мальчик, парировал Хастад.
Оля обернулась: великан сидел на полу и по его делано простодушной физиономии ясно читалось, что он хочет пообщаться с Олиными друзьями.
– То есть он слышал всё, чём мы сейчас говорили? – спросила Женя, брови которой сейчас подскочили куда-то к линии рыжих, как ржавчина, волос.
– Видимо, да, – вздохнула Оля, всё ещё злая на Хастада.
***
Великан заметил, каким холодным взглядом скользнула по нему Хола, как неприветливо звучат её слова, прямо или косвенно обращённые к нему. Он знал, что провинился, знал, что из-за собственной ревности чуть было не набросился на свою женщину. Конечно, она ни в чём была не виновата и не давала повода усомниться в себе, и это он, дубина тупоголовая, в который раз всё испортил.
Хастад сидел и усиленно думал, как же ему задобрить свою женщину, чтобы она оттаяла, и внезапно его взгляд зацепился за прозрачную дверцу электропечи, в которой ждал своего часа испечённый с утра шоколадно-творожный пирог, Олин любимый.
Великан часто устраивал возлюбленной какие-то маленькие приятности, но в это утро и Хастаду, и Оле напрочь снесло крышу, они были слишком заняты друг другом и забыли про еду.
Пирог был вынут из печи и водружён на столешницу.
– Хола, я испёк твой любимый пирог. Хочешь?
– Нет, – с неприязнью в голосе ответила хозяйка квартиры, хищно кромсая у себя в тарелке остатки тортика.
– Как это? – не ожидал подобного Хастад.
– Мне и торта достаточно, – последовал сердитый ответ.
– Тогда, может, гости попробуют? – совсем растерянно спросил он.
Оля по-прежнему сидела спиной к великану, но пирог гостям всё же предложила. Женя с Алёной многозначительно переглянулись и пожали плечами.
Где-то в глубине души Оле хотелось, чтобы друзья по детскому дому перестали бояться Хастада. Поэтому, невзирая на болящую в груди обиду, она встала и отрезала всем гостям по ломтю пирога и разлила по чашкам горячий чай. Сама к пирогу не притронулась из принципа. Или из вредности.
Когда ребята попробовали приготовленную великаном выпечку, на их лицах отразилась гамма эмоций от недоверия до восторга.
– Это розыгрыш такой, да? – осведомилась смелая и не особо тактичная Женя.
– Нет, – коротко и ёмко ответила Оля.