Когда-нибудь он обязательно доберётся до виновников их с Холой несчастья и убьёт всех до единого. А пока нужно обеспечить безопасность любимой женщине и помочь ей вернуться к нормальной жизни.
Глава 22
Оля отгородилась от реальности. Каждый будний день после основной работы уборщицей она надевала серый рабочий комбинезон, по иронии судьбы точь-в-точь такого же цвета, как кожа великана, и шла отрабатывать наказание.
Она не чувствовала ни голода, ни холода, ни усталости, а когда возвращалась домой, делала вид, что находится в квартире одна.
Еда, которую готовил для неё Хастад, стояла нетронутой.
Великан каждый день подбирал слова и пытался поговорить со своей женщиной, но она только шипела на него или визжала, когда он осмеливался прикоснуться к ней.
Горе разъедало их обоих изнутри.
Больше не было уютных вечеров, когда они вместе смотрели фильмы или читали, когда занимались любовью, без остатка отдаваясь друг другу.
Их близость кому-то помешала. Этот кто-то, многочисленный и сильный, перекрыл им все пути к счастливой жизни. Или почти все?
Но Хастад не отступится. Он найдёт место, где они с Холой будут в безопасности, и заберёт свою женщину. Там Хола сможет залечить свои раны. Однажды она снова будет нуждаться в нём, в Хастаде. Однажды…
***
На работу, отработку повинности и домой Оля ходила пешком. По сторонам не смотрела, втайне надеясь, что её собьёт на переходе какой-нибудь зазевавшийся водитель или рабочие забудут закрыть канализационный люк.
Увы, водители сохраняли бдительность, а рабочие знали правила безопасности на зубок.
Олины мечты о блаженном небытии так и остались мечтами. Её тело зачем-то дышало, выполняло какие-то простые действия.
Сама она не решилась бы свести счёты с жизнью.
***
Наливая утром кипяток из только что вскипевшего чайника, Оля промахнулась мимо чашки. Обильная струя обожгла руку.
Оля рефлекторно бросила чайник на плиту и выронила чашку. Чашка раскололась.
– Хола! – материализовался на кухне испуганный Хастад. – Срочно под холодную воду!
Поздно. Ошпаренная кожа уже покраснела.
Для Оли ожог стал искрой, которая разожгла истерику. Она села прямо на пол и завыла. Боль. Везде боль. Любое действие, любое решение приводит к новым несчастьям. Так Оле казалось.
Великан обработал и перевязал Олину кисть, но истерика всё не прекращалась.
– Хола, скажи, тебе так больно? Что мне сделать, чтобы тебе стало легче?
– Почему это всё со мной происходит? – рыдала она. – Я не хочу так жить! Зачем я вообще живу?
Хастаду было нечего ответить. Он уже знал: когда у Холы истерика, она никого не слышит. Надо дать ей время, чтобы успокоиться. Ведь всё когда-нибудь проходит.