– Я борща хочу, – наконец сказал он. – Но у вас же борща, очевидно, нет?
– Почему «очевидно»?! – полезла в бутылку Таня. Борща у нее действительно не было.
Олег бросил быстрый взгляд в окно, на входную дверь. Когда он снова посмотрел на нее, ничего странного в его глазах уже не плескалось.
– Извините, если обидел. Я просто вижу – одна живете, без мужика. А борщи женщины сами себе обычно не варят.
Таня разозлилась так, что у нее задрожали руки. Чтобы скрыть это, она повернулась к нему и уставила руки в боки.
– А почему я вас должна кормить борщом, скажите на милость?! Мало того, что вы ввалились в мой дом, мешаете мне работать! Там вам еще и печенья мало! Борща вам подавай! А больше ничего не хочешь? Кулебяки, расстегайчиков, холодца с хреном?!
Она почти кричала и ужасалась сама себе. Что это с ней происходит – с ней, которая всегда гордилась своей сдержанностью? Почему она так реагирует на этого странного парня, который моложе ее по меньшей мере на 10 лет?
Олега ее крики не смутили. Он откинулся назад, улыбнулся еще шире и сказал:
– Я так понимаю, из этого набора меня ждет только хрен. Ладно, давайте ваш кофе.
Тане до смерти захотелось его ударить. И, одновременно – рассмеяться. Она была в такой растерянности, что молча повернулась и принялась варить кофе. Когда он был готов, она так же молча поставила перед Олегом чашку и блюдце с печеньем.
– Спасибо, – сказал он. И, после паузы: – Таня… Не злитесь на меня. Это не мое дело, конечно. Но я вижу, что вы одна. Не день, не месяц. Уже давно. И я не могу понять, почему. Ведь вы – такая красивая и интересная женщина.
Его голос звучал так искренне, с таким сожалением, синие глаза смотрели честно и прямо… Таня не могла больше на него злиться. Она налила себе кофе, села напротив.
– Так бывает, Олег, – сказала она. Без грусти, просто констатируя факт. – У меня есть сын. Это для меня – самое главное.
После тяжелого развода Таня еще на что-то рассчитывала. Завязала отношения, влюбилась. Мечтала, как они будут жить втроем. Как сын Пашка будет называть «папой» ее нового мужа. Но потенциальный муж мальчика не любил. Он, конечно, говорил Тане, что дети для него – в новинку, и он просто пока не знает, как с ними обращаться. Но она прекрасно видела, как коробит ее избранника тот факт, что Пашка – сын какого-то мужика. Она пыталась уговорить себя, что со временем он привыкнет, полюбит ее сына… Пока однажды не увидела, как он втихаря дает Пашке подзатыльник.
Этот подзатыльник изменил в ее жизни все. В тот момент она поняла, что для мужчин ее сын всегда будет чужим. И что она должна выбирать – или свое собственное счастье, или счастье Пашки. И она выбрала сына.