– У тебя новый ухажер? – спросил я, чувствуя, как горло сдавила едва уловимая ревность.
«Какое мне дело?..».
– Очередной. Новым его назвать сложно.
– Да уж…
– Вот, если у тебя будет столько бабла, как у Сереженьки Владимировича, то приходи – пообщаемся.
«Это что-то новое!».
Сердце укололо перламутровой иголочкой, сладко защемило внизу живота.
Я довольно хмыкнул, не умея сдержать эмоций. В астральном теле это сложно – оно не может притворяться.
Настя заметила мое замешательство, почувствовала, как млею. Довольно улыбнулась.
– А я поняла, что ты не такой простой. Поняла, когда заставил меня прийти в туалет.
– Обижаешься?
– Еще чего! На обиженных воду возят. Даже спасибо, что от того козла избавил, от Степана. Сначала, конечно, я убить тебя хотела – отогнал такого папика! Степан щедро спонсировал. Но сволочь он редкая, и садист – ТАКОЕ со мною вытворял!
Она театрально закатила глазки. Затем посмотрела на меня, хитро подморгнула.
Опять защемило в животе. Я понимал, что она шлюха, содержанка, глупенькая смазливая пустышка.
Но я так ее хотел!
Даже больше, чем до первого раза в туалете. Потому, что тогда я не знал, а лишь представлял. А сейчас знаю ее горячий рот, острое жало язычка, маленькое ее тело, ягодичку с родинкой. Даже ее бритая тайна не вызывала отвращения.
***
– Он наших слышала, что это ты убил Степана, – простодушно сказала Настя.
Я недоуменно посмотрел на девушку.
– И правильно. И Вадика с Николой тоже! Они, сволочи, после того, как шеф меня из кабинета голой выгнал, затащили в машину, завезли в гараж и два дня надо мной издевались.
– Я же говорю: прости.
– Не за что прощать. Видишь, как оно сложилось. Если бы не ты, то не встретила бы нынешнего папика – Сереженьку Владимировича.
– И как?
– Милашка! Чудной, только. Степан любил меня унижать, а этот просит, чтобы я его лупила, страпон в очко совала. Ползает по полу на четвереньках, скулит, ноги мне целует. И не скупой. Завидный кавалер. Я бы за него замуж вышла, да у него есть какая-то карга полузаконная. Из майданутых. Видно не хочет карга на Сереженьку мочиться и плетью стегать.
Настя замолчала. Подняла на меня синие глаза. Простодушно, по-детски улыбнулась. Она была еще прекрасней, чем всегда! Я уже ее любил!
– А ты? Из них? – неожиданно спросила Настя.
Я не знал что ответить, но догадывался, КОГО она имеет ввиду.
Молча снизал плечами.
– Можешь не отвечать. Я и сама кое-что понимаю, не дурочка.
Она посмотрела на меня:
– Ты, это… не исчезай.
«Умеет зацепить!..».
В этот миг я почувствовал вибрацию упругих волн раздражения и злости. Они приближались.