И вопросительно посмотрел на него, своего боевого друга. Так хотелось рассказать ему всю правду, но не мог. Время научило молчать.
Иван тяжело вздохнул и буркнул:
– Да ладно, хрен с ними!
Мы шли к своим. Но мысли были далеко. Я был глубоко потрясен неожиданной встречей с Салимом, и еще сильнее – тем, кем он стал! Вот так она, война, разбрасывает и перемалывает людей.
Я не мог осуждать его, не мог и понять. Лишь искренне желал, чтобы он остался живым. Мне хотелось встретиться с братьями после окончания войны в родном ауле, сесть возле пылающего очага в звездную ночь и беседовать душевно. Сердце разрывалось, я про себя молился.
…Несмотря на все испытания и трудности, наша армия начала побеждать и изгонять врага из нашей земли. Мы воевали в составе Украинского фронта, под командованием маршала Жукова. Прошли через русские города, освободили Украину и вошли в Европу.
Но всякому везению бывает конец.
Глубокой осенью, в ноябре сорок четвертого, ходили за «языком» в тыл фашистов. Нас было пятеро во главе с нашим неизменным предводителем Иваном. Темной ночью тихо перешли линию фронта, прошли в тыл вражеской обороны и, выбрав удобную позицию, устроили засаду, подкарауливая неосмотрительных солдат, отошедших от своих укреплений в сторону. Мы видели огни немецких блиндажей. Вдруг послышались шаги – в нашу сторону шли двое. Мы напряглись, и тут случилось непредвиденное. Наверное, густая трава щекотнула нос, и один из наших солдат чихнул, да так громко, что я невольно вздрогнул. Немцы повернулись и побежали к своим, крича на ходу: «Ахтунг! Руссо! Ахтунг!» Поднялся шум-гам, десятки ракет взмыли в небо, и началась стрельба. Палили в нашу сторону, и при свете ракет сразу были убиты два наших товарища. Мы втроем начали отступать.
И вдруг Иван, крикнув «ложись!», схватил меня и повалил на землю. Тут же прогремел взрыв. Через миг я пришел в себя, осмотрелся, не находя повреждений. Смотрю, Иван лежит рядом, прикрыв меня с боку, и тяжело дышит. Понял, что он ранен, и тихо толкнул его.
– Иван! Уходим!
– Нет! Оставьте меня и уходите! Прощайте и простите, если что не так! – проговорил, задыхаясь, Иван.
– Нет! Мы уйдем вместе! – решительно ответил я.
– Уходите! Это приказ! – процедил он сквозь зубы, сжимая гранату. Нам пришлось подчиниться последней воле нашего командира, и мы начали отходить.
Не успели далеко отойти, как прогремел взрыв. Мы догадались, что смертельно раненый Иван взорвал гранату, когда немцы бросились на него, чтобы схватить. Так героически погиб наш боевой товарищ. Это он, жертвуя собой, спас меня от смерти, вовремя заметив вражескую гранату и повалив на землю.