Это был не первый и не последний раз, не смотря на мою резкость, которая ничего не изменила и даже не пошатнула его уверенности в достоверности информации. Более того, он не пренебрегал случаем поделиться со мной вполне прозаическими историями и мелкими бытовыми происшествиями из своей семейной жизни. Больше всего про детей, возможно потому, что как он сам говорил, да и как думает, наверно, множество отцов: «Не сильно ждал, но теперь люблю больше всех на свете».
Он рассказывал, как одноклассник Маргариты подставил ей подножку в столовой школы, и она упала, разбив локоть, вследствие чего ему пришлось идти и разбираться с хулиганом. Рассказывал, как у них была ветрянка, по каким предметам кто провисал, а по каким тянул.
В общем брат всеми силами старался придать своим иллюзиям правдивость, насыщая их чисто жизненными проблемами и до тошноты детализируя этот песчаный замок. Это можно охарактеризовать, как отречение от насущной действительности и замена ее собственной. Тоже со своими трудностями, но лишь комнатными и заурядными, так, чтобы она была похожа на стандартную реальность.
Однако у моего брата были еще некоторые отклонения, непонятно откуда берущие свои истоки. Эти психозы были таинственными и ужасающе размытыми. Могу лишь сказать, что многое в мире он видел наоборот. Не «по-другому», как со своей семьей, а именно «наоборот». У этого искривления реальности была нечеткая грань, ведь нельзя абсолютно все перекрутить навыворот, есть нерушимые аксиомы, до которых никакой психоз не дотянется.
«Наоборот» поглотило в основном личные воспоминания. Может, еще что-то мне неизвестное, может, впереди меня еще ждут сюрпризы. Но касательно событий прошлого я точно уверен, поскольку я тоже их помню, благодаря чему и разглядел эту аномалию, ведь мы близнецы и в детстве много времени проводили вместе. В них-то и вошло это кривое зеркало, разбилось уже внутри и многое пронзило своими осколками.
Например, насчет алкоголизма отца мой брат перекрутил необычайным образом. Он заявил, что это мать стала заливаться спиртным, как только мы пошли в школу, а отец как раз испытывал отвращение к алкоголю. И отвращение это усилилось после того, как к нему пристрастилась мать.
Мы не первая и не последняя семья, чьи узы порвались под натиском сорокаградусного, вот только почти всегда причина в мужчине. Иногда пьют оба, но, чтобы пила только женщина, притом настолько, что это привело к разводу?! Конечно, исключения бывают, но так переиграть нашу семейную проблему – это надругательство. Обвинить в алкоголизме нашу терпеливую, чуткую и духовно сильную маму, которая вполне могла послужить прототипом для образцового литературного персонажа?! Я не мог понять, к чему это абсурдное искажение фактов.