Меня бросило в дрожь, хотя в маршрутке было жарко, и я начал погружаться в какое-то странное состояние. Мозг словно тонул в черной маслянистой пучине мрачных образов, навеянных этой татуировкой. В голову опять полезли гадкие высказывания из текста, найденного мною.
Но тут я собрался и пришел в себя, вырвался из холодных объятий химер. Сперва мне показалось уникальным такое совпадение, но затем я подумал, что некоторых людей в этой маршрутке (может, одного-двух) я вижу почти каждый день на протяжении уже многих месяцев. Что же такого в том, чтобы встретить одного и того же человека лишь второй раз?
Посмотрев в окно, я с удивлением обнаружил, что почти приехал и начал протискиваться к двери.
Когда я уже шел по улице и под ногами у меня мерзко чавкала слякоть, до моего сознания дошло два факта, повергшие меня в ступор. Я замер посреди тротуара и изо всех сил попытался вспомнить лицо человека с татуировкой, но все было тщетно. Этот момент, который должна была запечатлеть память, ускользал от мысленного взора и скрывался в черной пропасти забвения, хотя я отчетливо помнил, как, стоя у двери маршрутки, посмотрел на него. Никто из пассажиров его не загородил, я посмотрел в упор и увидел лицо, но теперь этот кадр исчез. Вылетел из головы и провалился в небытие, словно выброшенный файл.
Второй факт, застопоривший меня, был не менее необычным. Я ясно вспомнил, что перед тем, как обратить внимание на татуировку, мы проезжали места, от которых до моей остановки около 20-30 минут езды. Но в то же время, по ощущениям, в потоке ассоциаций я пребывал не более минуты.
Этот день прошел как-то особенно однообразно, созвучно с погодой, гадкая морось которой проникла во все нюансы жизнедеятельности и отчасти диктовала наше мироощущение.
Меня не покидали странные и тревожные чувства. Все вокруг казалось другим и, в то же время, – пугающе одинаковым.
С работы я шел быстро, словно хотел убежать от этого дня, поскорее завершить его. Я очень редко мерз, к тому же был тепло одет, но сегодня сырость продирала до костей. Казалось, что вся одежда на мне – не более, чем тонкая мантия, лишь прикрывающая наготу, а отнюдь не греющая.
Мне навстречу неспешно шел крупный и полный мужчина в костюме Деда Мороза. За руку его держал маленький мальчик в джинсовой курточке, очень тонкой, как для такой погоды.
Меня это удивило, ведь Новый год был давно, к чему тогда он так вырядился? Я даже замедлил шаг.
Мальчишка улыбался во весь рот и что-то говорил Деду Морозу. Тот повернулся к нему и либо отвечал, либо просто слушал. Лицо его тонуло в густой белой накладной бороде и яркой дурацкой шапочке, так что я не мог его разглядеть, пока не подошел вплотную. Но когда проходил мимо, то увидел маленькие серые глаза, скрывающиеся под массивными надбровными дугами, и встретил взгляд хищной птицы, который он метнул в мою сторону. Лицо было испещрено крохотными ямками, как после неудачной ветрянки.