Мужественен да, брутально притягателен да, но в нем не было слащавости, потому что в первую очередь он мужчина намного старше меня, и, видимо, все эти модные закидоны давно в прошлом. В нем чувствовался стержень, абсолютно мужской, но довольно нехарактерный для большого числа представителей сильного пола.
Задумавшись, продолжила водить кончиками пальцев по верхней губе и чуть погодя по нижней. Так увлеклась, что не заметила пробуждение Бори. А когда заметила, замерла, попытавшись убрать руку, но мне не дали это сделать. Мужчина уверенно вернул мои пальцы на губы и нежно поцеловал каждый в отдельности.
— Очень приятно пробуждаться именно так, — притянул меня к себе ближе, — но еще приятнее так.
Накрыв сверху, коснулся губ, и снова шторм эмоций поглотил меня, грозя выключить осознанность и разум в целом на долгое время. Не было неловкости, не было никаких сомнений, и я уверенно притянула мужчину за шею ближе к себе. По-хозяйски опустила руки в кудрявые пряди, как всегда, беспорядочно торчавшие в разные стороны.
— И мне приятно просыпаться так, — оторвавшись, прошептала в губы, непрерывно глядя в глаза.
— Поговорим? Почему ты плакала, — ведя носом вдоль шеи, гулко спросил Боря. — Я умею уговаривать.
Я замерла, поникнув почти сразу же, не хотелось портить такой момент. Закрыв глаза, выдохнула, а открыв столкнулась с личной бездной.
— Я жду, — нахмурившись, проговорил, перенеся вес тела на руки.
— Мне прислали странный конверт с фото… и там был ты.
— Я? И что я там делал? — нахмурился еще больше, а продольная морщина лишь доказала — он скрывает что-то или очень переживает.
Я встала, коснувшись груди Бори двумя руками, нащупывая размеренное сердцебиение. И говоря следующую фразу, продолжила держать руки на груди:
— Ты был там не один.
Мужчина замер, сердце ускорило ритм, очевидно, он понимал всю суть происходящего. Единственной дурой была тут я. Нахмурившись еще больше, он взял меня за руки, поднеся к своему лицу.
— Я понятия не имею, о чем речь, но я ни с кем за 2 месяца не имел отношений. Да, в Америке я долго и мучительно пытался выбить тебя из головы, но как только понял, что все бесполезно, сдался и больше не пытался.
Глаза не врут, никогда не врут, вспарывая эмоции на всеобщее обозрение, и хоть у Бори мастерски получалось их скрывать, сейчас я понимала, что он не врет. Но ведь и фото не вчерашнее.
Высвободив руки, достала из прикроватной тумбочки злосчастный конверт и молча передала «виновнику торжества».
Боря сиюминутно вскрыл его и как только до него дошло, что внутри, откинул от себя конверт, смачно ругнувшись матом. И если раньше я видела все эмоции, то сейчас их не было — чистый лист.