— Это важно для меня, — с нажимом сказал мужчина, бросив выразительный взгляд в зеркало заднего вида.
— Ладно.
Я рассказала всё, как было, начиная с первого приезда и заканчивая этим утром. Не утаила ни малейшей подробности, хотя про чужие пальцы в своей промежности рассказывать то ещё удовольствие.
— Блядь, я должен был догадаться раньше, — скривился, когда я закончила, Женя, — меня цепануло что-то, когда я вошёл тогда, но я не понял, не прислушался к интуиции, а потом ты хлопнулась в обморок, а я отвлёкся.
— Ну, откуда ты мог знать, что твой босс обещал меня по кругу пустить, — замечаю с горечью и ядом в голосе.
Мужчина бросил на меня взгляд и ничего не ответил. Да и что тут скажешь. И стоит ли говорить. Я должна радоваться тому, что есть, тому, что я еду домой. В первый раз это чувство окрыляло. В этот раз я не понимала, что я чувствую. И меня это бесило.
Жизнь закрутилась слишком круто после того, как покинула свою пыточную во второй раз. Мне пришлось искать новую квартиру слишком экстренно, потому что Джой был совершенно невменяем и неуправляем, и слушал только меня. Ни в какой передержке он не смог находиться. Благо, собачники, которые пытались с ним сладить, дали контакты арендодателя-собачника, который как раз искал жильца в новостройку. Она была в спальном районе, пришлось съехать из центра, но и к лучшему. Рядом был парк, где мы каждое утро и вечер гуляли и выходили на пробежку. Сдавать сессию, приезжая с огромным доберманом в университет, оказалось сказочно легко. Ни один человек меня не тронул и не бросил косого взгляда. Дрогон защищал свою Кхалиси, как цербер.
В один из вечеров на меня накатило, мы выбрались на пробежку и забежали в магазин, где я купила серебристый бальзам для своих белокурых волос, чтобы полноценно превратиться в Таргариена. Осталась довольна результатом. На меня как будто смотрела из зеркала совершенно другая девушка, холодная и уверенная в себе. Я не узнавала эту девушку, но очень хотела узнать.
Меня не узнал даже папа, когда приехал из командировки в канун Нового года.
— Снегурочка?
— Можно и так сказать, — улыбнулась, открывая дверь. — Пап, у меня сюрп…
Джой выскочил в прихожую с грозным лаем раньше, чем я закончила.
— Сидеть, — приказала собаке.
Он угрожающе обнажил пасть, но послушно сел у моих ног.
Сказать, что папа удивился, не сказать ничего. Он мне всю плешь проел тем, откуда я взяла такую огромную псину, чем я вообще думала, и как я могу её себе позволить. Но когда он увидел, как Джой обхаживает меня дома и как отгоняет всех, кто смеет хоть покоситься, на прогулках, смирился и даже обрадовался такой охране для дочери.