− Где Рика? Где моя дочь?
Я даже не спрашиваю, где мы, и что с нами собираются делать. Сейчас для меня важно только одно − мой маленький ангел. Мысль о том, что ей сейчас страшно, она где-то одна, зовет меня, плачет, − сводит с ума. Спрашиваю бесчисленное количество раз и одновременно боюсь услышать ответ, который вижу в печальных глазах женщины. Позади раздается мужской голос, похожий на звук надтреснутого рояля:
− Тех, кто вошел во вторую группу, увели куда-то, затолкали в какое-то помещение…
− И где они сейчас? Там, да? − оборачиваюсь к темноволосому мужчине с тронутыми сединой висками. Отголоски в памяти говорят о том, что я даже видела уже этого человека − врач в нашей поликлинике.
− Мне жаль…
Он отворачивается, не может смотреть мне в глаза. Я все еще не могу понять, бросаюсь то к одному, то к другому, пытаюсь узнать ответ.
Какая-то женщина зло и жестко бросает:
− Ты что, не понимаешь? Газовая камера… Да что же это за люди?.. − ее голос срывается на истеричные ноты. − Не жалеют ни стариков, ни детей…
Замечаю, что не мне одной сейчас плохо: отовсюду слышатся всхлипы и гневные возгласы. Все еще надеюсь, что это ошибка. Сейчас дверь вонючего барака откроется и в нее войдет мой маленький ангел, прижимающий к груди старую тряпичную куклу. Подбежит ко мне, уткнется мне в живот, а я крепко прижму и больше никуда не отпущу.
Вместо этого воспаленное воображение рисует в голове обреченных на смерть людей, хватающих себя за горло, умирающих от невозможности сделать вдох. И среди них моя дочь. Возможно, в последние минуты своей жизни она пыталась найти меня, звала, ждала помощи… А я ничего не смогла… Не смогла… Я дала ей жизнь и не смогла ее защитить…
С тех пор прошло бесчисленное количество дней и лет, я прожила долгую и тяжелую жизнь. Были в ней и горести и радости. Мне пришлось испытать все и многое осмыслить. Но я так и не смирилась, так и не смогла отпустить тот образ темноволосой девочки с огромными доверчивыми глазами… Все ждала, все надеялась, что однажды она найдет меня.
И вот теперь я, наконец, снова ее обрела… Встаю со скамейки. Тело непривычно легкое и воздушное. Моя малышка ждет меня, протягивает руку. Сжимаю ее маленькую ладошку и мы медленно бредем по пустой аллее… Все равно, куда и зачем. Мой маленький ангел. Пусть никогда ни один ребенок в мире не испытает того, через что пришлось пройти тебе…
Ласковый ветерок бесцеремонно играл полностью седыми, но еще густыми волосами сидящей на скамье женщины. Она смотрела куда-то вдаль уже ничего не видящими глазами и чему-то улыбалась.