– Ты в порядке, детка? – его шепот был мягким, понимающим. – Я могу остановиться в любое время, если хочешь.
Элиза покачала головой. Она этого не хотела. Ей хотелось, чтобы Роум продолжал прикасаться к ней.
– Я в порядке. – И действительно, так оно и было.
Это было просто... огромное облегчение, что он коснулся ее так интимно и не отстранился. Она так давно хотела, чтобы к ней прикасались, а реальность была почти невыносимой.
Но она это выдержит... потому что хотела большего. Поэтому прижалась к нему и подставила губы для нового поцелуя. На этот раз Элиза взяла инициативу в свои руки. Именно она захватила его губы в поцелуе, и сплетая свой язык с его. Ее нос коснулся кольца в перегородке его носа и это даже возбудило ее.
Роум застонал и большим пальцем погладил ее сосок, нежно дразня и без того тугую вершинку.
Элиза снова всхлипнула сильнее прижавшись к его губам, ее бедра непроизвольно приподнялись. Она нуждалась в большем, отчаянно нуждалась в нем и его прикосновениях.
Но все, что Роум делал – это нежно поглаживал этот жесткий, перевозбужденный маленький пик снова и снова.
– Как ты себя чувствуешь, Элиза? – прошептал он ей в губы.
– Х-хорошо, – выдохнула она.
– Просто хорошо?
«Так хорошо. Более чем хорошо».
Но Элиза не смогла сказать этого. Она протестующе мяукнула, когда он убрал руку и попыталась притянуть его губы обратно к своим, но он передвинулся.
Затем Элиза ощутила, как Роум обхватил теплой рукой ее другую грудь, нежно сминая ее, прежде чем снова начать дразнить сосок пальцами. Другой рукой он потянул чашечку лифчика вниз.
Затем его губы сомкнулись на ее соске.
Элиза вскрикнула. Ощущения были настолько ошеломляющими, что ей хотелось кричать от всего, что она чувствовала. Это было уже слишком. Этого было недостаточно. Ей хотелось оттолкнуть его рот, и хотелось провести им по всей своей коже. Элиза хотела, чтобы он ее укусил. Дыхание стало резким, грубым, а Роум тщательно трудился руками и ртом над ее грудью, дразня обе вершины. Элиза чувствовала, как его язык скользит по ее соску, как он нежно посасывает сосок, а затем слегка касается его зубами.
И боже, как же ей было больно. Она чувствовала себя такой пустой внутри. Как могло случиться, что она чувствовала себя такой полной и заряженной, и в то же время страдала от пустоты?
– У тебя самая сладкая маленькая грудь, Элиза. Боже, эти соски. Я мог бы лизать их всю ночь. – Роум соединил руками ее груди вместе и уткнулся носом в ложбинку между ними, касаясь кожи губами. – Ты такая сексуальная. Уверена, что хочешь, чтобы какой-нибудь засранец вроде меня прикасался к тебе?