— Не можешь ничего найти? Какая жалость.
— Что ты такое? — хриплым голосом спросил Аласдэр. — Ни один человек не может навредить так, как ты. Или блокировать нас, как ты.
— Понятия не имею, о чём речь.
В тёмной ауре Аласдэра разве что молнии не сверкали от ярости.
— Ты всё ещё дышишь лишь по одной причине: твоя голова нужна тому, кто превосходит меня в жестокости.
— Тогда тебя жаль вдвойне. Тебе же наверняка не терпится убить меня собственными руками.
— Что ты такое? Кто такой Леонид?
Элиасу удалось безразлично пожать плечами. Как только стало ясно, что большего от него не добиться, Аласдэр отпустил его, и тот свалился на пол. Затем вампир медленно повернулся и посмотрел в сторону уродливого громилы, который стерёг Париса.
— Твоё нежелание говорить, — произнёс Аласдэр, присев перед Элиасом на корточки с видом, не сулившим ничего хорошего, — не означает, что тот, кому ты всё рассказал, тоже будет молчать. — Потом выпрямился и широким шагом направился в противоположный угол комнаты, на ходу бросив голиафу: — В наручники его.
Парис замер оленем в свете фар, но всё же заметил, как мужчина, с которым он недавно пил кофе на кухне Лео, начал подкрадываться. Да, «подкрадываться» — самое подходящее слово. Он медленно подбирался, словно пригвоздив к месту своими угольно-чёрными глазами, и, казалось, предвидел каждое движение. Выглядело это жутко и пугающе, у Париса вспотели ладони.
Когда в комнате из ниоткуда материализовался знакомый Лео, Парис довольно быстро вскочил на ноги — не хотелось сидеть, если вдруг этот парень, мужчина или… вампир вздумает подойти, вот как сейчас.
Тот, кто появился вместе с Аласдэром и очень напоминал бульдозер, загораживал Элиаса, которого секунду назад отшвырнули в сторону, как тряпичную куклу. В голове Париса осталась одна мысль: «Я умру. Этот… этот парень, с которым мы пили кофе… он убьёт меня».
— Подойди.
Сказанное настолько отличалось от ожидаемого, что Парис, заставил себя сделать шаг в сторону парня Лео, как бы угрожающе тот ни выглядел.
— Я рад, что ты умеешь подчиняться приказам. Возможно, это тебе зачтут, когда будут решать твою судьбу. Но если поведёшь себя так же, как твой друг, всё, что случится с тобой дальше, сильно затянется. Уверен, ты представляешь, насколько это будет неприятно.
Парис слышал мужчину, но сфокусироваться мог только на острых кончиках, похоже, клыков.
«Вампир. Вампир. Чёрт, он вампир!»
— Совершенно верно. Я вампир, — признался тот, наклоняясь. Он был настолько близко, что в его чёрных глазах стало заметно яркое мерцание, будто по зрачкам изнутри прошлись лучом света. — А вот ты что такое?