Вирус турбулентности. Сборник рассказов (Амалфеева) - страница 33

– Вы не знаете, эта колбаса вкусная? Ой, простите, я думала Вы берёте.

С началом рабочего дня людской поток иссяк, женщина вытащила трость из корзины и, опираясь на неё, затолкала пустую тележку к выходу.

– Тань, сядь на кассу, я пойду чая попью, – крикнула кассир, когда металлическая корзина, стуча по стыкам плитки, прокатилась мимо неё к выходу.

– Всё, что ли, утро закончилось? – отозвалась, выходя из подсобки, напарница.

– На сегодня всё.

– Слава Богу. Ценники захвати, назад пойдёшь.

– Хорошо.

Женщина с палочкой осторожно, боком, спустилась с крыльца магазина. Пробивалось солнце. В воздухе пахло весной.

Отошла немного от входа, вытащила из кармана телефон.

– Валюш, добрый день, не помешала? Да нет, ничего, всё хорошо. Я на минутку. Я тут все выходные буду очень занята, вы не беспокойтесь, не приезжайте. Да и у вас: у Тимура концерт, у Анечки – утренник. Как вы там всё успеваете, не представляю. Я тут одна сама с собой не успеваю справляться, – она улыбнулась, – У меня всё есть, Валечка, ничего не нужно, спасибо, моя дорогая. Столько дел, меня и дома-то почти не будет. Хорошо-хорошо, конечно, после праздников обязательно увидимся. Всех обнимаю. Всего доброго, дорогая, пока-пока.

Положив телефон в карман, она поправила берет, почесала нос, кивнула проходившему мимо малышу, достала из кармана перчатки, тряхнула, расправив, надела на руки, вытащила из-под мышки палку и неспешно двинулась вдоль проспекта.

Свернув на соседней улице во двор поликлиники, протеснилась по куцему коридору до середины очереди в окошко регистратуры и откинула сиденье одного из кресел, стоявших вдоль стены. Села и выставила трость вперед.

– Женщина, уберите, пожалуйста, палочку с прохода. Вам наступят или споткнется кто-нибудь, – обратилась к ней девушка в белом халате.

Она подождала, пока служащая завернула за угол, – и вытянула в проход ноги.

– – – – -

Леська брела по городу. Повертевшись в жёлтом свете фонарей, снежинки, хрупкие звёздочки, мерцая, проплывали над деревьями и дорогой. Теплели на миг в отсветах тяжело зашторенных окон, окунаясь в вишневый сироп или охру, и летели, летели, невесомые, вопреки закону земного притяжения. И, казалось, снег не падает, а взлетает над хаосом черных ломаных и гаснет в серо-синем глотке свободы над спинами высотных домов.

Леська поднесла варежку к носу и, закрыв глаза, медленно втянула холодный воздух. Это был не просто холодок. Задержав его, Леська уловила запах ёлки, ощутила колючую клейковину ствола, огни закружились, смешались с улыбающимися лицами, конфетти, серпантином, всё двигалось в такт музыке, вот только звука не было, будто пробежали цветные кадры из любимого фильма. Захотелось встать на цыпочки и удержать этот свет, лица и этот с детства знакомый запах Нового года.