Можешь молча курить в окно и целовать по ночам других.
Мы с тобою срослись в одно, не ищи меня больше в них.
Гори, влюбляйся, женись, дыши. Но бойся встретить в толпе меня.
Я даже больше, чем эта жизнь. Я просто истинно для тебя.
В твоей груди нарисую свет, ты пробиваешь в моей дыру.
Ты говорил мне, что боли нет – я до сих пор пустотой дышу.
Я до сих пор вывожу пером, да на ладони – стирать не смей
– Не пробуй вырубить топором, не говори обо мне с ней,
Той, что держит твою ладонь и проклинает мои мечты.
Пока я всё ещё твоя боль, моя тоска до сих пор ты.
Не колоти по стене рукой, не смей имя моё шептать.
Пусть сердце бьётся моей строкой, безумно хочется умирать
И воскресать на моей груди, не подпуская ко мне других.
Во мне так много твоей тоски, что бьёт меня и тебя под дых.
А мне так хочется отпустить и перестать изнурять стих.
Но моя боль изо дня растёт, твоя – стихает, почти прошла.
Я забываю тебя год, я забываю тебя два.
Ты счастлив, смел и готов уже вершины, звёзды к её ногам.
Я не могу перейти рубеж. Я не люблю,
Навсегда твоя.
У неба – твои замашки
Кого я себе сотворила этой любовью?
Не любишь – но пишешь, с другой ты – но снюсь тебе я.
Два выдоха – вдох. Дождём по заплаканным стёклам.
Я словно дорога, тропинка твоя и стезя.
Мы вместе – отныне до времени новых ковчегов.
Мы две воедино сросшиеся судьбы.
Мне – алый парус. Уже с другим человеком.
Тебе – на ладони кольцом чужим дальше жить.
Блокноты застыли до боли нелепым молчаньем,
Твой силуэт на страницах прочитанных книг.
Я за твою нелюбовь своей головой ручаюсь,
А за мою нелюбовь – ответит мой стих.
Ты, сотворённый мной и меня сотворивший,
Ты, ставший братом мне и не ставший мужем.
В жизни твоей мне место нашлось – быть лишней.
Лишней, но отчего-то безумно нужной.
Небо расколото пулями, мелкой дробью,
Словно слова весят не меньше тонны.
Я отвечаю, лишь изогнёшь ты бровь и
Чувства такие вряд ли тебе знакомы.
Благословляю август, горчащий смехом,
Улыбкой твоей. Сколько быть можно правой?!
Я так хотела, чтобы ко мне приехал…
Ты и приехал – вот и алтарь, и плаха.
Прахом две подписи кровью на свитках белых.
Бог подустал продумывать нам маршруты.
Я для тебя становлюсь самым нервным нервом,
Ты для меня – решением самым трудным.
Я для тебя – таверна в конце дороги,
Что-то внутри, что греет январской ночью.
Только о прошлом память, прошу, не трогай,
Я научилась всё-таки ставить точки.
Я научилась видеть над морем парус.
Вот он алеет. У неба – твои замашки.
Нежность моя- это такая малость…
Я улыбаюсь небу в твоей рубашке.