Погода в конце сентября резко изменилась, стала даже по-настоящему летней. Александра это очень обрадовало, солнце постоянно «дежурило» в его фазенде. Практически все светлое время он находился вне заброшенного сада, сидеть взаперти порядком стало надоедать. «Поискать» что-либо новенькое в своем образе жизни ему захотелось в день своего рождения, 25 сентября. Он любил все даты, которые оканчивались на нули и пятерки. В этот день именинник позволил себе поспать до обеда, как и позволил себе сделать исключение в пищевом рационе. Он сходил в тайник и принес большую банку тушенки советского производства. К вечеру он покинул свою фазенду и направился к небольшому озеру. Этот водоем парень приметил совсем недавно во время своей вылазки. На озере уже никого не было. Торжества у именинника получились скромными, но запоминающимися. В этот вечер беглый, которому исполнилось двадцать два года, по-настоящему плотно покушал. Вдоволь он и накупался.
Съестные припасы, украденные из солдатской столовой мотострелкового полка, дезертир принес на дачу только через два месяца после пикантной ситуации в хлебном магазине. Возможность появления хозяина фазенды вынуждало его не только припрятывать продукты питания и оружие, но и заниматься бесцельным брожением по саду, либо где-то неподалеку. Он иногда страшно уставал от этого курсирования и «отрубался», спал очень долго. Молодого отшельника сейчас уже никто не кантовал. Над ним не «маячили» ни школьные учителя, ни офицеры, которые учили его правильно сидеть за партой или как правильно намотать портянки. Не было рядом с ним и родителей. Рядом с ним и возле него не было ни души человеческой. С ним была одна только природа. Этого неба, этого солнца, этих мирно стоящих деревьев мужчина-великан нисколько не боялся. И во все это, что не было связано с человеком, с его пороками он влюбился, влюбился неистово. Прошло ровно два месяца, когда он покинул часть. Даже за это очень короткое время он прирос к природе, она никогда не делала ему зла. Уровень сожительства беглого солдата с чудом света довольно часто определялся его настроением. Настроение у Кузнецова после побега из части в большинстве своем было скверное, его часто мучил страх. Он всего боялся, его пугал даже неожиданный стук или хруст сучков в лесу. От страха великан на мгновение замирал и внимательно всматривался во все вокруг. Ему казалось, что за каждым деревом стоит немецкий полицейский или советский офицер из отдела «молчи-молчи». Он от незнакомого звука или громкого шороха довольно часто «уносил» ноги. По причине страха во время очередной «курсовки» очень высокий человек в спортивном костюме «подозрительный» лес уже не посещал. Он искал другое место уединения, которое доселе было ему незнакомо и было вне подозрений. Иногда беглец блудил, блудил довольно долго, выручали указатели на немецких дорогах…