Развернувшись, я с гордо поднятой головой ушла на кухню. Хотела скрыться с чужих глаз, но понимала, что на работе это практически невозможно.
― Ассоль, ты чего?
― А, Вера Степановна, седьмой столик попросил другого официанта.
― Что? Почему?
― Что происходит? — зашипела Алла, подбежав ко мне.
― Алла, иди прими заказ у седьмого столика. Бегом!
Подруга недовольно зыркнула в мою сторону и, подняв подбородок, пошла выполнять приказ администратора.
― Что произошло, Ассоль?
― Ничего, Вера Степановна, вы можете не переживать. Просто за тем столом сидит мой опекун, и он против того, чтобы я работала.
― Вот еще! Проблем только не хватало от Якубина.
― У Вас их не будет, как и меня у Вас в ресторане.
― Разберемся, ты главное, не расстраивайся.
Я кивнула и пошла к выходу, решив за всем понаблюдать около двери. Недолго музыка играла, как говорится. А я всего лишь хотела насобирать денег и полететь в Севилью. Для кого−то это покажется глупым, а для кого−то, например Ивара, смешным. Он уж точно может позволить себе такие поездки хоть десять раз в месяц. И уверена, скажи я ему о своем желании, он бы быстро все организовал. Но нет, я хотела полететь за свой счет.
― Скажи мне, девочка, а как так получилось, что сам Якубин твой опекун? — поинтересовалась Вера Степановна, наблюдая за тем, куда я смотрю.
― В конце девяностых мой отец с Иваром начинали свой общий бизнес.
― Тааак…
― Семь лет назад я стала сиротой, а отец в завещании попросил Якубина быть моим опекуном, пока я не закончу учебу.
― Вот как, теперь понятно. У вас плохие отношения?
― Не то чтобы, просто я не хочу от него зависеть, вот и все.
Я вернула взгляд в зал, давая понять, что разговор окончен. Не особо любила разговаривать на эту тему, а уж тем более посвящать в личную жизнь абсолютно чужого человека. Да у меня даже Алла не знала о существовании опекуна, не то что я начальству своему расскажу.
Снова бросила взгляд на Ивара и едва не прорычала в голос оттого, как вежливо он улыбнулся моей подруге. Что за бред? Со мной груб и невежлив, а ей улыбочки шлет! Ну, гад!
Решила, что он не стоит моего внимания, и ушла на кухню. Лучше уж за поварами понаблюдать, чем за хамами.
Нет, раньше у нас были нормальные отношения, но все изменилось, как только мне исполнилось восемнадцать лет. Ивара словно подменили. Совсем другой человек стал. Спасибо, что съехал от меня, и я не вижу каждый день его хмурую моську. Иначе бы я точно с ума сошла. Да и его вечные претензии уже бы мне в горле стояли. Почему его отношение ко мне изменилось, я так и не поняла, да и выяснять это не собиралась. Мне было плевать, я жила своей жизнью. Обидно было, может быть, совсем чуть−чуть, но и на это у меня были свои причины.