Решив, что подождал достаточное количество времени, нажал на ручку и зашел в комнату. Нахмурился, встретившись с пустотой, но понимал, что Ассоль никуда не могла деться. Хотел посмотреть под кроватью, как услышал шорох. Резко повернул голову, заметив застывшую за дверями девчонку. Она выглядела решительной, но в то же время рукой сжимала на груди халат, боясь, что он распахнется.
― Чего удумала?
― Чего пришел? Я же сказала, что раздета.
― Я подождал, пока ты оденешься. И, кажется, ты вполне себе успела это сделать.
― Ок, я одета. Что еще?
― Я пришел извиниться, ― сделал шаг к ней, но Ассоль выставила руку вперед, тем самым останавливая меня.
― Извиниться можно и на расстоянии. Только у меня вопрос, за что ты будешь извиняться?
― За то, что сказал…
Она посмотрела на меня с интересом, слегка прищурив глаза.
― Про подкаблучников.
― Угу. Слушаю тебя внимательно.
― Я был не прав… извини меня за мои слова.
― Все? ― уточнила она, вздернув носик.
― А что?
― То есть ты пришел извиниться ради приличия? Но мнения своего не поменял?
Я нахмурился, не понимая, чего еще она от меня хочет.
― Ассоль…
― Ивар, ты считаешь, что мужчина, который искренне любит женщину, торопится к ней домой, скучает по ней, является подкаблучником. Это ненормально, понимаешь?
― Я не пойму, какое тебе дело до того, что я думаю на этот счет?
― Да никакого, ― выдохнула она и взялась за ручку двери, ― я буду спать.
― Как твой ушиб?
Ассоль молчала. Сглотнула и приподняла подбородок.
― Все хорошо, спасибо.
Я видел, что она без настроения, и мне это не нравилось. Какого хера она переживает о том, что я думаю на тот или иной счет? Ее каким боком это касается? Я уж точно никогда не стану подкаблучником.
Заметив грусть в глазах девочки, я выдохнул и подошел к ней вплотную. Ассоль прижалась спиной к стене, а я не собирался отстраняться.
― Ты не должна меня бояться.
― Серьезно? Ивар, у тебя настроение меняется каждые две минуты.
― Я понимаю, что бываю груб. Но это не значит, что я хочу тебе навредить.
― И мои синяки на подбородке тому не факт?
― Ассоль, ― я опустил взгляд на ее губы, а она, словно специально дразня меня, мазнула по ним языком.
По телу прошел разряд. Как‐будто током прошибло. Возникло желание сжать девчонку в объятиях и впиться поцелуем в ее сладкие губы. Черт! До чего же она хороша. Чистая такая, нежная. Пухлые губки дразнят меня, как юного мальчишку на первом свидании. Какого хера она со мной делает? Нет, не так, почему я реагирую на ее манипуляции как сопляк, готовый сдаться и пасть к ее ногам. Что за бред?
―Ты грубый и бесчувственный человек, Ивар. Но если ты не умеешь любить и понятия не имеешь, что такое быть поглощенным одной женщиной, тогда не нужно оскорблять других. Потому что нормальные мужчины не считают себя подкаблучниками. Они просто любят и знают, что их любят в ответ так же сильно. А ты просто эгоист, зацикленный на бизнесе и диктаторстве.