— Боюсь я что-то, — шутливо ответил Андрей. — Хотя пацанов увидеть ох как хочется!
— Кого боишься? — холодно поинтересовался Костя. — Дианку? Ты же знаешь, что она давно уже встречается с Димой. Я же вас, кажется, с ним знакомил.
— Дианку… — Андрей помедлил, усмехнулся. — Нет, Дианку я уже не боюсь. Встречаются, и слава богу. Дима — хороший парень. Я, Петровский, боюсь, что ты у меня невесту уведешь.
— И какие у тебя основания бояться? — спросил Костик, прищурясь и поднося к губам чашку с кофе. Андрей больше всего не любил друга именно такого — в вариации «я все о тебе знаю». — Если у вас все, как ты выражаешься, на мази.
— Не все, у всех пар бывают трудности, но мы работаем над этим.
— Света, Настя, Арина, Ира, Настя номер «два»… эта… Оксана. Я никого не забыл?
— Настя номер «три».
— О, и такая была? Ты нас не знакомил?
— Не успел.
— И это только за этот год. Как такие мужчины, как ты, называются?
— Расп. дяи, — охотно сообщил Андрей.
Костя поморщился, он не любил крепкую речь:
— Все подумали, а ты сказал. Так вот, чем больше я общаюсь с Лесей, тем яснее понимаю, что произошла какая-то ошибка. Сбой программы, Андрюша? Или все-таки Синельниковы?
Андрей уже проклинал себя за то, что когда-то по глупости брякнул другу об условии тести и тещи.
— Леся очень понравилась маме. Я дурачком был бы, если б в такую девушку не вцепился.
— А почему в условном наклонении?
— Чего?
— Был бы, вцепился бы. Мама, Синельниковы, — Костя стал загибать пальцы, — Мане она тоже нравится. Ну я еще, — он загнул указательный и ткнул большим в Андрея, — чего-то не хватает. То, что ты умеешь женщин в себя влюблять, я знаю…
«Ничего ты не знаешь», — подумал Андрей, вспомнив равнодушный взгляд Леси. И надо же было такому случится, что утром она заглянула в гостиную, чтобы позвать его к завтраку, именно когда он переодевался после душа. Хорошо, что он уже был в боксерках. Хотя… он же застал ее вечером на кухне в пижаме, уже другой, с маленькими шелковыми шортиками (она грела молоко на ночь и думала, что он спит — смутилась) и ничего, тоже сравнодушничал.
— … но жертвовать такой милой девушкой ради приземленных целей?! Я же тебя знаю, Андрей. Ну никогда я не поверю в твою эту… любовь с первого взгляда!
— Ты же поверил тогда, с Дианкой, — негромко произнес Андрей.
Костя пожевал губами:
— Поверил, потому что хорошо знаю свою сестру. И это из совершенно другой оперы. Мы сейчас говорим о твоих чувствах.
— Считаешь, что я приспособленец? Я никогда альфонсом не был.
— Нет, не был, — признал Петровский, глядя в окно, и как-то жалостливо, словно убогому, объяснил: — Нельзя строить брак без любви.