Андрей знал, что Петровский желает ему только добра, но ответить другу у него получилось с прохладцей:
— Я помню. Я очень хорошо усваиваю такие уроки.
Раздался звонок.
— Костян, ты сказал Лесе, что съехал от меня? — быстро спросил Андрей, решив пока плюнуть на подозрительность друга.
— Нет, — подумав и слегка нахмурившись, сказал Костя.
Андрей ответил. Леся шла домой:
— Андрей, вы сегодня еще у меня?
— Да, любимая.
Леся озадаченно замолчала, потом догадалась:
— Вы еще с Костей? Зайти к вам в кофейню?
— Ну что ты, солнышко! Зачем тебе круг делать? Я скоро буду.
— Я займусь ужином.
— Лесь, милая, не напрягайся! Ты же устала. Я возьму что-нибудь на кухне.
— Ваша мама, — с шутливым надрывом произнесла Леся, — положила в ссобойчик огромную сырую курицу!
— Это она у соседки купила, для нас, — хохотнул Андрей. — Она всегда думает, что я голодаю. Ну хорошо. Дождись меня, я помогу. Что-то купить?
— Сок, — подумав, сказала Леся. — На свой вкус.
— Я попрошу сделать нам фреш.
— Отлично! — обрадовалась Леся.
— Ты рада, что у тебя есть я? — с нежностью в голосе поинтересовался Андрей.
— Жду вас, — после короткой паузы сказала она.
Андрей убрал телефон в карман и вызывающе посмотрел на Костю. Тот покачал головой, улыбнувшись кончиками губ.
— У Леси скоро выступление, — сказал Андрей. — Приходи. Так, классика всякая… как ты любишь.
— Приду, — серьезно кивнул Костя.
* * *
Иногда у Леси мелькала скверненькая, подленькая мысль: а что если отец со всеми его жалобами на сердце, капризностью, стонами и придирками, просто манипулирует женой и дочерью? Но ей тут же вспоминался его инфаркт, совершенно реальный и неожиданный, как все подобные несчастья, непритворно бледное, восковое лицо в больнице, несколько лет тяжелого, изнуряющего для всей семьи полупостельного режима. С тех пор они с мамой боялись сказать лишнее слово, упомянуть имя Лешки или Марка в разговоре. О Лешке отец и сам как будто бы не вспоминал (хотя Леся знала, что он думает о сыне постоянно), но Марк стал постоянной темой для обсуждения, особенно в последние два года. Отец как-то сразу догадывался, что после короткого разрыва они снова вместе (Леся могла подолгу скрывать тоску и плохое настроение, но никогда счастье), хватался за сердце, причитал, грозил проклятием. Она уходила домой после ссоры, но возвращалась, пристыженная.
Известие о беременности Дарьи чуть его не убило. Если раньше Осип Сергеевич еще мог надеяться, что после продолжительного адюльтера подлый ловелас жениться на его опозоренной дочери и вернет ей ее доброе имя, то теперь надежда растаяла. «Помолвка» с Андреем окрылила отца. Он даже стал намекать на то, чтобы примириться с Лешкой. Но Леся со скептицизмом отнеслась к идее мамы пригласить брата на «смотрины». Лешка мог испортить все мероприятие — он все еще водил дружбу с Марком и, вообще, к Андрею относился с подозрением и неодобрением. Самым важным теперь было убедить папу, что Леся и Андрей — настоящая пара и что у «жениха» серьезные намерения.