Головой я всё понимала, ведь дроу ходил за ужином, но мне стало так жалко это существо, мое сердце сейчас обливалось кровью. Сколько убийств я видела на работе, но, кажется, такого щемящего чувства не ощущала никогда.
– Обязательно это было делать при мне? – тихо и расстроено спросила, глядя, как Май опускается к оленю. – И зачем именно оленя? Нельзя было кабана какого-нибудь? – последнее я уже говорила сама себе, видя, что он не спешит мне отвечать, а мне нужно было нарушить тишину.
Но он ответил:
– Тащить его на себе у меня не было желания, – но так и не повернулся. – И это была самая небольшая особь, которая мне встретилась. Кабан сейчас жирный, а мясо оленя нежнее.
Я скривилась. Вряд ли смогу его есть. Даже отошла подальше от костра, опираясь спиной о дерево и сползая по нему на землю.
Наблюдая, как безжалостно Май убил оленя, вспомнила их с Даэном вчерашний разговор. Откуда в нем такая жестокость? Ведь с виду он такой милый… Не сдержалась и спросила его об этом.
– Я вчера случайно услышала ваш разговор, не знала, что ты настолько жесток.
Он обернулся, удивлённо глядя на меня.
– Жесток? Аннель, я дроу, и ты, видимо, забыла, что мы за существа. Мне и моей семье приходится быть выше обвинений в жестокости, необходимой для безопасности нашего народа. Это в плоти и крови каждого дроу с рождения. Мы не можем дрогнуть и дать врагам почувствовать слабость. Где угодно, только не в Подземье, и тем более в моей семье.
Я не ответила, осмысливая его слова. Ведь он прав. Это его семья. И они тёмные… Человечность – это явно не их конёк. Пугало ли меня это? Нет. Пугало ли меня, что они могут сделать подобное со мной? Да. Ведь правитель практически в лицо мне сказал, что я могу умереть. А что будет, если я убегу, а они найдут меня? Разделают на алтаре, как этого оленя? Боже, что за мысли в моей голове? Моя беда в том, что я всегда продумываю возможные ходы в будущем. И этот точно исключать нельзя.
Глядя на пляшущий огонь костра, я настолько ушла в свои мысли, что вздрогнула, когда передо мной оказалась ладонь, полная темно-синих ягод.
– Они сладкие, перекуси, пока будет жариться мясо, – с опаской попробовав одну, которая растаяла во рту, я подставила руки, и Май пересыпал в них ягоды.
Но в глаза дроу старалась не смотреть. Его появление, поцелуй, олень, слова… Все это настолько сбило меня с толку, что я находилась в какой-то прострации. А ещё оказывается, что чуть не умерла, залюбовавшись на красивый цветок.
Весь сегодняшний день на ногах вымотал, и, наевшись сочных ягод, я почувствовала, как начало клонить ко сну. Мельтешивший перед глазами Май, казалось, только убаюкивал своими быстрыми, но одновременно плавными движениями…