Берс оглядел бойцов. Они слушали его рассказ внимательно, не отвлекаясь на игру в карты и прочие развлечения. Берс умел так говорить и размахивать руками, что извлекал эффект присутствия из ничего - как умеют это делать некоторые сильные духом авторы при помощи лишь рядов букв на бесконечной белой плоскости.
Про кино Берса и Зюзеля и говорить не стоит. В нём всегда бьёт истинный пульс жизни, как таковой, что в их ранних произведениях, что в поздних.
- Берс, - сказал я, наливая себе водки в любезно предложенный кем-то пластиковый стаканчик, - А помнишь, ты рассказывал про Тристана и Изольду? Как в королевстве короля Артура однажды утром появился на многих деревьях странный мох, который оказался растительным галлюциногеном, Тристан его наелся, и вся интрига с Изольдой произошла в его одиночном сознании?
Берс наморщил лоб, тоже налил себе водки и подтвердил:
- Ну да. Через месяц Изольда нашла своего возлюбленного в сточной канаве, он бредил под этим мхом, и Артур решил отослать его на войну с пиктами.
- Отличная была история! - сказал я и выпил в одиночку. Все по очереди сделали то же самое.
- Ну, - подтвердил Берс, - Но я сейчас другую историю уже почти записал. Про калмыка-буддиста, который сначала служит в войсках НКВД, потом в спецохране гитлеровского бункера, а потом во французском легионе. И служит везде хорошо. И всех без разбору, кто умрёт, в том числе животных, переправляет в Чистую страну Будды Безграничного Света. Ещё мне на днях книжка попалась - "Секс в Третьем Рейхе". Историческое исследование, без фуфла. Так я на её базе ещё одну линию туда сейчас наворачиваю. Будет мой калмык ещё и крутым практиком тантрического секса. Или это уже чересчур? Перебор? Ты как думаешь? Ты же классик киберпанка?
- Стоп. Это сценарий, который "Измена похожа на верность"? - спросил я.
- Ну да. Я уже, что ль, тебе рассказывал?
- Ага.
- Ну и х-х-хорошо... - он выпил.
Мне налили водки откуда-то с левого фланга. Там происходило оживление - возможно, ожидалось пробуждение давно заранее нажравшегося в жопито начфина. Берс как-то незаметно быстро задремал, слегка посапывая. За иллюминаторами самолёта уже привычно гудели двигатели с винтами.
Сидящий рядом со мной замполит Акула погрузился в какие-то раздумья. Это был серьёзный взрослый мужчина, напоминающий малороссийского хохла.
- А кто у вас в отряде самые герои? - спросил я его.
- Герои все там, на месте, третий месяц уж пошёл, - ответил он серьёзно, - В Ханкале. Командир наш, его замы, разведчики, командиры групп, водители техники... А мы кто? Штабные крысы да обслуживающий персонал. У нас всё строго - срочники на операции не выходят. Одни контрактники. Я тоже ведь контрактник. А срочники готовят нам еду и стирают одежду. Быт налажен. На рынок ездим на бээмпэхах, на бэтэрах, за шашлычками там, помидорками, зелень-мелень, травка-хуявка, в смысле для приправы. Ездим повсюду - хошь в Ведено, хошь в Шали, хошь в Гудермес, хошь в Аргун! В Грозный последнее время не особо, там без нас всё схвачено...