Ноги сами несли меня куда-то в неизвестном направлении. Бежала подальше от того места, где быть уже не хотелось. Мысли били в голове набатом, её раздирало на части, и я продолжала от отчаянья бежать дальше. Мимо меня проносились дома, другие строенья, но мне было всё равно куда бежать. Злость и ненависть заставляли бежать дальше и раздирали мою душу на части. Не помнила, как оказалась на волгоградской набережной у самой кромки воды реки.
— Боже, как стыдно? Сашка, ты меня смешал с грязью, — взывала к небу, протягивая к нему руки. — За что? Никто никогда меня так не унижал. Ну, надоела, скажи, не скрывай.
Но мой крик отчаянья так и никто не слышал. Вокруг не было никого, потому что находилась в той части набережной, где обычно бывало мало людей или их там совсем не было. Сегодня был такой день. Хотелось плакать, но слёз не было. Любовь медленно уходила из меня, заменяясь ненавистью к человеку, которого я так отчаянно на протяжении многих лет любила.
— Хватит, Наталья Ростова, Наты больше нет, — такими словами пыталась успокоить свою истерзанную теперь душу. — Не ты первая, не ты последняя кому изменяет жених накануне свадьбы, многих бросают. Ничего, пройдёт. Всё проходит, исчезнет и эта боль. Ничего. Нужно только время. Это жизнь, но не из тех, кто прощает. Я не собираюсь плакать. Встряхнула волосы, привела их, как могла, в порядок, вытащила из сумочки зеркальце, посмотрелась в него, с лицом всё было в порядке, с волосами тоже. Казалось, что само солнце пытается помочь мне, желая успокоить, придать сил. Его лучи ласково падали на моё лицо, невольно заставляя немного подняться моему настроению. Хотелось одиночества. Не желала сейчас кого-либо видеть. Мои мысли как — будто кто-то угадал. Я шла неторопливым шагом по парку и на пути встретилась пустая лавочка, на которую с радостью присела. Посмотрела по сторонам. Только несколько молодых людей прогуливались недалеко от меня, также наслаждаясь последними дарами тёплого осеннего солнца. А величавая Волга молчаливо текла мимо города, наплевав на все превратности человеческих судеб. В парке щебетали невидимые птички, рядом со мной присела ворона, посматривая любопытным взглядом на глупую Нату Ростову.
— Чего сидишь? — говорил её взгляд, направленный на меня. — Сама виновата, упустила парня. Уехала и ничего ему не объяснила. Что думаешь, ты одна такая особенная на свете. Вот он и нашёл себе девку, более покладистую, лучшую?
Взгляд глупой вороны пронзал меня насквозь, заставляя проснуться муки совести.
— Кто ты мне? — хотелось на неё кричать, излить душу. — Не смотри на меня так. Пойми, измена хуже всего, пойми, — и отвернулась её, чувствуя, как слёзы застилают глаза. Серой вороне надоело на меня посматривать, и она решила улететь дальше по своим делам, оставив меня в полном одиночестве.