На следующий день рутина нарушилась. Немного после 15:00. К жилому дому Хоски приехала скорая помощь. Хоски, прижимавший к лицу окровавленное банное полотенце, помогли сесть в машину и отвезли в отделение неотложной помощи больницы Мемориал. Санитары скорой помощи сообщили, что они нашли Хоски сидящим на ступеньках прямо у входа в ожидании их. Оператор полиции скорой помощи сообщил, что за пятнадцать минут до этого позвонил мужчина, заявил, что порезался и истекает кровью, и попросил скорую помощь. В больнице лечащий врач сообщил, что правая кожа головы пациента была порезана. Хоски сказал, что поскользнулся с бутылкой в руке и упал на битое стекло. Его освободили с наложением семнадцати швов, закрывающих рану, и повязкой, которая закрывала большую часть его лица. Он взял такси домой, позвонил в Safety Systems, Inc., и объявил, что порезал себе голову и ему придется пропустить работу на два или три дня.
В середине утра следующего дня он вышел из квартиры в одежде, купленной в J. C. Penney, и с выпуклой наволочкой. Он шел медленно, немного отдохнув на автобусной остановке, направился к прачечной Бендикс, где обычно стирал белье. В прачечной Хоски постирал содержимое наволочки, поместил влажное белье в сушилку, исчез в комнате отдыха примерно на четыре минуты, вылез и дождался завершения цикла сушки, а затем унес высушенное белье в наволочке. обратно в свою квартиру.
Двумя днями позже молодой индиец, которого раньше никто не видел, вышел из дома и уехал на такси. Это вызвало подозрение. На следующий день в квартиру Хоски вошли, но оказалось, что она пуста. Обнаруженные доказательства включали новую нейлоновую ветровку в сине-белую клетку, синюю тканевую шляпу, темно-синие брюки и остатки лицевой повязки, которая, поскольку она не была окрашена лекарствами, предположительно использовалась как маскировка.
Лиафорн быстро прочитал оставшуюся часть. Розмари Рита Оливерас появилась двумя днями позже в доме Хоски, позвонила его работодателю и поехала в полицию, чтобы сообщить о его пропаже. В заявлении ФБР она описывалась как «обезумевшая - очевидно, убежденная, что субъект стал жертвой убийства». Остальное составляло приложение - интервью с Розмари Ритой Оливерас, расшифровки перехваченных телефонных разговоров, случайности накопленных доказательств. Лиафорн все это прочитал. Он рассортировал материалы по папкам, вложил папки обратно в общую папку и сел, не глядя ни на что конкретное.
Было достаточно очевидно, как Хоски это сделал. Когда реакция ФБР подтвердила, что посланник от Общества буйволов, он пошел в универмаг и купил легко узнаваемую и легко подбираемую одежду. Затем он позвонил другу. («Не другу, - поправил себя Лиафорн. Он позвонил сообщнику. У Хоски не было друзей. За все эти месяцы в Вашингтоне он не видел никого, кроме Розмари Риты Оливерас».) Он сказал сообщнику, какие именно предметы покупать и что его лицо было забинтовано, как если бы его правый скальп был рассечен. Он сказал ему прийти пораньше и незамеченным в прачечную, запереться в туалетной кабине и подождать. Когда появился Хоски, этот человек просто взял на себя роль Хоски - отнес белье обратно в квартиру Хоски и стал ждать. И в будке в мужской комнате Хоски оделся в комплект одежды, который мужчина, должно быть, принес для него, снял повязку, накрыл зашитую кожу головы париком или шляпой и исчез. Вдали от Вашингтона, агентов ФБР и Розмари Риты Оливерас. «Он, должно быть, испытывал искушение позвонить ей, - подумал Лиафорн. Единственное, чего Хоски не планировал, так это влюбиться в эту женщину. Но он это сделал. Что-то в телефонных записях говорило, что да. Они были краткими, но в том, что было сказано, вы как-то находили любовь, а не говорили. Но Хоски не связался с ней. Он молча покинул Розмари Риту Оливерас. ФБР знало бы, если бы он ее предупредил. Она была простой женщиной. Она не могла изобразить безумное беспокойство или боль.