Первый час пролетел мгновенно. Часов наручных ни у кого не было, а телефоны разрядились, но эти обстоятельства только добавили утонченности и деликатности этому мимолетному моменту. Первый все же произнес слово Адольф, которому захотелось просто сказать тихо и с душой:
– Как же здесь хорошо…
Рудольф не повернул головы и ничего не сказал в ответ: он сидел на этой доске, придерживаясь руками на нее. Капли падали у их ног и впитывались в уже сырую землю.
Рудольф, глядя на одно облако и глубоко вздохнув, начал говорить плавно на выдохе:
– Не знаю, рассказывал ли я тебе это или нет, но в детстве, когда мне было семь лет, со мной случилась одна история, которую я запомнил на всю жизнь. – Рудольф медленно отвел голову назад на несколько секунд, протер глаза, вернул в прежнее положение и продолжил. – Короче, я сидел на полу у себя дома и смотрел на палки, разложенные ровно передо мной. – общий тон его повествования оставался прежним до самого конца, только иногда он останавливался из-за кашля. – Тогда я думал, какую мне выбрать, используя в виде оружия. Было их три: одна большая, другая среднего размера и с какой-то резкой загогулиной в конце, ну и последняя самая маленькая, визуализированная мною как пистолет. Вынести с собой во двор все было бы неудобно и опасно, потому что шанс потери одной из них сразу увеличивался. Поэтому я остановился на „пистолете“. На улице были темные тучи и солнечный свет никак не проходил сквозь них. Такая погода мне еще больше нравится, чем обычная солнечная, но это ты, в принципе, знаешь… – тут ударила громко молния, из-за чего оба друга повернули головы, но затем Рудольф вернулся к мысли. – Так вот, я уже стоял во дворе с этой палкой в руках. Никого из детей кроме меня не было, но вдалеке стояла лавочка, на которой спал человек. Конечно же меня это никак не удивило и я подумал, что это типичный бомж либо же наркоман, что как и ты знаешь не редкость. Заметив, что у меня развязался шнурок, я опустился на корты, чтобы исправить эту ситуацию. Когда я поднялся и оглянулся, то заметил, что на той скамейки уже никого не было. Конечно, меня это встревожило, но пока не испугало, так как интерес более преобладал над страхом. Я пытался найти неизвестного глазами, но ничего не вышло. Тучи сгущались сильнее и намечался сильный дождь, но, как ты понимаешь, я был этому только рад. Спустя минуту, я заметил как у стены дома лежит тот самый пропавший на некоторое время мужчина. Я понял, что скорее всего он не спит, а пьян и, в надежде как можно быстрее уснуть, ходит бессознательно по разным местам: то падая в лужу, грязь, то спотыкаясь о выпирающие выступы. Мне было любопытно и я не сводил с него взгляда, даже подошел поближе, чтобы получше разглядеть его внешность – все было ожидаемо: старая, грязная куртка с дырками, из которых торчало белое наполнение, сальные, серые волосы, смуглая кожа, черные ногти… Типичный портрет обычного бездомного в любой точке мира. Подойти еще ближе я уже боялся, хотя очень хотелось. Иногда он громко кашлял и переворачивался на другой бок – в один из таких моментов, когда его лицо упиралось в стену и он не мог меня видеть, я подошел к нему вплотную, чуть протянул голову вперед, чтобы посмотреть на его лицо и с ужасом заметил, что глаза были открыты и сияли всей свежестью жизни! Я откинулся назад и быстро засеменил ногами, чтобы как можно скорее уйти, но меня остановил его хриплый, грубый голос: «Подожди!». Я послушался и остановился – в такой ситуации стоило бы убежать ради безопасности, но из-за страха погони я решил этого не делать. Когда я повернул свою голову, мужчина подзывал меня рукой, оперевшись другой на асфальт и согнув немного ноги в коленях: поза настоящей русалки. Я медленно развернулся и, не торопясь, направился к нему. С каждым шагом биение моего сердца увеличивалось. Я понимал, что совершаю, быть может, ужасную ошибку, но других выходов, на тот момент, я не видел перед собой. Теплилась наивная надежда в моем сердце, что когда я подойду, он просто попросит у меня сигаретки и я ему откажу, однако сценарий пошел по другому пути, чему я не был удивлен. Встав перед ним как столб, он поднял свой расплывчатый взгляд на меня и протянул руку для поддержки в поднятии. Я ему помог насколько позволили мне мои детские силы: при поднятии рука у меня дрожала, а мужчина наклонялся то в одну, то в другую сторону, скривив напряженную гримасу. «Пойдем.» – сказал он мне и я последовал за ним, хотя, конечно, подозрение в нечто неладном снедало меня…