–Зачем?
–Хватит рыдать, – ответила Лидия, – что сделано, то сделано. Можете винить Олимпиаду за то, что та не приняла по-людски Вашу подругу, можете винить себя за то, что отпустили её больную с малышом в Москву без сопровождения. Изменить ничего нельзя. Сейчас нужно спасать Богдана, если это ещё возможно. Вы не знаете, у кого ещё она могла остановиться в Москве? Может быть, у однокурсников?
–Нет, не знаю.
–Она была настолько уверена, во встрече со Святославом, что не предупредила его о своём приезде. Может, она собиралась остановиться в гостинице?
–Нет, в гостиницу она не собиралась, – Таня всё ещё всхлипывала и утирала слёзы, – конечно, нельзя было отпускать её одну, но я не могла тогда с ней поехать, моим младшим близнецам только-только по полгода исполнилось. С кем таких крох оставить? Они беспокойные, внимания требуют за десятерых, у меня до сих пор хронический недосып. Со старшими близнецами всё проще было, сама успевала и за ними, и за хозяйством следить.
У подруг брови поползли вверх.
–У Вас две пары близнецов? Да вы просто героиня! – восхищённо произнесла Лидия.
Олимпиада подумала, что она ничем не хуже, у неё тоже близнецы…
–Что же нам делать? – Татьяна обратилась к Лидии, видя в ней мудрую женщину.
–Мы можем попасть в дом Светы? «Возможно, там мы найдём что-то полезное для поисков Богдана», – спросила Лидия.
–Да, у меня есть ключи, сейчас схожу за ними.
Таня быстро поднялась, зашла в дом и вернулась с ключами. Втроём они вышли на дорогу, которая пролегала между домами Татьяны и Светы. Из-за поворота высыпала шумная ватага ребятни.
–А вот и мои чада, – улыбнулась Таня, – с речки идут. И ночью из воды не вылезали бы, если б только им разрешили, прямо амфибии какие-то.
–Все Ваши? – удивилась Олимпиада.
–Все! – с гордостью сказала Таня, – четыре сына, да четверо племянников на лето из города приезжают. Скучать некогда.
Тут из-за всей этой гурьбы вылетела собака размером с небольшого телёнка, и весёлыми прыжками стала быстро сокращать расстояние, разделяющее её с городскими дамочками. Она не обращала внимания на лужи, попадающиеся ей на пути, брызги только раззадоривали её, в некоторых особенно больших лужах она вертелась, как волчок, ловя себя за хвост. Длинная рыжая шерсть болталась мокрыми патлами, разбрызгивая во все стороны грязные кляксы.
Таня смеялась, видя растерянность и испуг на лицах столичных дамочек:
–Не бойтесь, это наш Шнурок, он не кусается.
Она отвернулась к калитке, открывающей вход в заросший сад у дома, в котором жила Светлана. Щеколда не поддавалась, и Тане пришлось перегнуться через невысокий заборчик, чтобы посмотреть, в чём там дело. При этом она выпустила из виду собаку, которая летела на застывших от ужаса женщин. Легко сказать, не кусается, а вот как в это поверить, когда на тебя летит нечто зубастое, и, то ли улыбается, то ли скалится. В последний момент подруги поняли, что замыслило это мокрое и грязное четвероногое чудовище, но спасаться бегством было поздно.