— Приду.
Я посмотрела вслед Волкову, пытаясь разглядеть этого мужчину. Который… вот блин… который сын моего философа… и чей зачет я сейчас прогуливала. Не-е-е-ет!
— Лапа, ты чего такая красная? — Катька загадочно мне подмигнула.
— На улице не май месяц, — вспомнила я слова Волкова и снова покраснела. Да куда еще?
— Ну, ну. Наверное с женихом гуляла, — она пихнула меня в плечо.
— Я готовилась к зачету, Кать. Мне некогда гулять. И он мне не жених, я же уже говорила.
— Ой, стеснительная ты наша, — это уже Григорьев повернулся к нам. — Видел я твоего жениха.
— Видел?! — Катька и Света накинулись на бедного Григорьева. — Где видел?
Я прикрыла глаза чтобы не слышать то, что он им собирался сказать.
— Они только что перед универом обжимались и их философ застукал.
Ну вот. Началось. Что еще видел Григорьев? Как они друг другу руки жали? Мамочки, что творилось в моей жизни!
А ведь меня Волков пригласил вечером в клуб. Придется снова воспользоваться помощью маминого шкафа и одолжить у нее платье на вечер.
* * *
АРТУР
Чувствовал же, что не надо было идти за этой девочкой. Неуклюжей в огромном пуховике. Один только вид ее универа вызывал изжогу. Отца видеть мне хотелось сейчас меньше всего. Его никогда не устраивало то чем я занимался. Хотя я не всегда же ночные клуб открывал. Я, между прочим, еще и в группе пел, на скейте катался и подрабатывал курьером. Или я должен был стать преподавателем философии? Да ни за что в жизни!
Когда отец назвал ее по фамилии, все сразу встало на свои места. Вот черт, я ведь думал, что она одна из тех девиц, которую вывел в прошлый раз Михаил. И мне было ее жаль. Любовь к Ежу — довольно печальное зрелище. Но эта девочка смотрела на меня так, будто ее, как она выразилась, вселенские любовные страдания, были не по Ежу. Но о чем она собралась со мной говорить? Опять предлагала бы встречаться?
Я усмехнулся своим мыслям. Глупые девочки верят в волшебные сказки, принцев и единорогов на день рождения. Но это не по моей части, особенно, там где про принца.
Никогда не понимал эти дурацкие сказки, которые пыталась мне читать мама. По-моему, первое и нормальное, что я прочитал в своей жизни была книга Ника Перумова. И никаких единорогов и принцесс. Только хардкор.
Я добрался до дома без приключений и у меня оставалось всего несколько часов до нового рабочего дня. Еще и разговор с отцом… и как так вышло … Ладно. Плевать. Мне нужен был сон и ничего больше.
* * *
— Я все приготовила на завтра, как ты просил, — Лизавета громко шептала мне в ухо, а я тёр глаза. Выспаться не удалось, и теперь у меня неприятно болела шея. И немудрено, я спал на кресле, ох.