— Закрой глаза, — тихо попросил он.
Я послушно исполнила его просьбу. С закрытыми глазами обострились все другие ощущения. Я слышала его дыхание, чувствовала его на своей коже, потом что-то тонкое и прохладное легло мне на шею, а его пальцы коснулись моей шеи сзади. Что это такое?
— Открывай.
Я открыла глаза и нащупала у себя на шее тонкую цепочку с какой-то подвеской. Это что подарок? От Волкова?
— Что это?
— Маленький подарок на день рождения, — он улыбнулся мне, а мое сердце сделало колесо. Мамочки мои, улыбающийся Волков итак был подарком на день рождения и безо всяких цепочек и подвесок. Уже ничего не могло меня порадовать еще больше. Но что там за подвеска? Подушечками пальцев я никак не могла определить что это такое? Я выскользнула из его объятий и бросилась к зеркалу в прихожей.
На моей шее нежно блестела подвеска в виде музыкальной ноты. Я потрогала ее еще раз.
— Спасибо. Она чудесная.
— Рад что понравилась.
Я вспомнила, что говорил Павел в тот дурацкий вечер про Волкова, про его страсть к музыке, про его первую группу, про то как он прогуливал уроки на каком-то заброшенном заводе с гитарой наедине и писал безумные текста, и совершенно безумные песни. Я так хотела перенестись в тот момент его жизни, чтобы увидеть того Волкова, которого еще не видела и которого он прятал ото всех. Это и вправду был очень личный подарок, который он выбирал сам? Для меня?
Он снова обнял меня и зарылся носом в мои волосы. Его дыхание сбивало все мои мысли. Волков заставлял меня чувствовать себя красивой, привлекательной и очень уверенной в себе, той девушкой, которой я не могла быть в своей обычной жизни. Я встречалась с парнями и влюблялась, как мне казалось… но это было что-то совсем другое.
— Волков?
— Значит, Волков, да? — он усмехнулся.
— Артур… я не планировала возвращаться к Стасу и это было глупо… но как я и сказал тебя в самом начале, я просто ляпнула про парня, чтобы Стас отвязался от меня.
— Хорошо, — его пальцы продолжали исследовать мое тело поверх сарафана. — Твой Стас просто удод.
— Удод? — я рассмеялась, Волков умел выбирать выражения.
— Ну, это было очевидно, что он ревновал.
— Не ревновал он, думаю, его просто разозлило, что я не страдаю по нему.
— Самомнение — жуткая вещь.
— У Стаса самомнение зашкаливает.
— Не хочу говорить про него, — он развернул меня к себе и коснулся губами моей шеи. Ох, Рита! Все было как в каком-то сне, который продолжался и не заканчивался.
— Артур?
— Что? — Волков посмотрел мне в глаза и убрал прядь волос с лица.
— Мама скоро вернется, наверное, — и зачем я это сказала? Потому что мне совсем не хотелось чтобы сейчас тут появилась моя мама. Нет, мама может бы и не стала ругаться, но это было бы не очень красиво с моей стороны.